Как и предполагал Паршин, врагов Наталья не имела, брошенного парня, который мог бы выместить таким образом обиду, у нее не было. С родителями не конфликтовала, со взрослыми обращалась уважительно – и все в таком духе. Следователь и сам не верил в то, что смерть Натальи могла быть связана с кем-то из ее знакомых, но протокол есть протокол, и он добросовестно отрабатывал все версии.
Из опроса он выяснил, что никакие подозрительные личности ни у Дома культуры, ни у парка в последнее время не крутились и вообще ничего необычного не происходило. Все как всегда: все тихо и спокойно – больше ничего Паршину выяснить не удалось.
Опрос жильцов домов, расположенных возле парка, занял больше трех часов, но не принес никаких результатов. Люди изо всех сил старались помочь следствию, но этим только вводили в заблуждение и отнимали время. Кто-то с пеной у рта доказывал, что видел на днях в парке здоровенного мужика в наколках (сразу видно – из колоний). Паршин просил дать более точные сведения: время, конкретное место, рост и цвет волос. Свидетель начинал путаться в показаниях и в итоге признавался, что сам этого мужика не видел, а только слышал от кого-то, да и то после того, как узнал о смерти Рогозиной.
Кто-то жаловался на соседа, который держит в доме огромную собаку, а когда та по ночам лает, лупит ее ремнем почем зря. Такому и человека убить ничего не стоит – к такому заключению приходил свидетель и советовал присмотреться к истязателю животных. Кто-то «вдруг» вспоминал, как у промтоварного магазина, расположенного прямо возле парка, крутился подозрительный тип. Высокий, худой, в длиннополом плаще с капюшоном и со «звериным» оскалом на лице. Когда же участковый, присутствовавший при опросе, заявил, что данное описание подходит местному пьянице Корнею, свидетель тут же соглашался, но стоял на своем, что этот алкаш ради копейки мать родную зарежет, не только молодую беззащитную девушку. И все же, несмотря на неудачи, следователь Паршин упорно продолжал опрос, опасаясь из-за ложных свидетелей упустить свидетеля реального.
После опроса капитану предстояло самое сложное: он должен был отправиться в дом Натальи и пообщаться с ее отцом. Тот факт, что отец первым прибыл на место преступления и переместил тело, вынуждал Паршина попытаться с его помощью восстановить картину в первозданном виде, так как это могло помочь следствию.