Глава 57: Шепот утраты
Ад ярости, подпитывавший атаку Ани, первобытная ярость, заставившая ее ввергнуть генерала Дао в огненные объятия плазменной гранаты, утих, оставив после себя пустую боль, пустоту, которая отражала опустошение, окружавшее ее. Мерцающее пламя горящих консолей отбрасывало длинные танцующие тени на разрушенную комнату, освещая обломки, разбросанные обломки, безмолвное свидетельство только что произошедшей битвы. Тишина, тяжелая и гнетущая, давила на нее, усиливая звон в ушах, пульсацию в голове, пустоту в сердце.
На нее накатила волна горя, сырая и инстинктивная, приливная волна тоски, столь глубокая, что грозила утопить ее в своих глубинах. Слезы, сдерживаемые раскаленной добела яростью ее мести, теперь текли свободно, струясь по ее грязным щекам, смешиваясь с засохшей кровью и пылью разрушенной комнаты. Она спотыкалась о тело Ларса, ее ноги были тяжелыми, ее движения неуклюжими, ее тело ныло, ее дух был сломлен.
Она опустилась на колени рядом с ним, ее дрожащая рука потянулась, нежно касаясь его холодного лица, грубая щетина царапала ее ладонь, резкое, душераздирающее напоминание о его тепле, его жизненной силе, его непоколебимой любви. Его глаза, когда-то полные жизни, смеха, любви, теперь были широко раскрыты и пусты, глядя на дымный потолок, отражающий мерцающее пламя, умирающие угли их общих мечтаний. Его лицо, когда-то столь выразительное, столь полное тепла и сострадания, теперь было маской неподвижности, молчаливым свидетельством цены, которую он заплатил, жертвы, которую он принес, любви, которая заставила его защитить ее от психической атаки генерала Дао.
«Почему, Ларс?» – прошептала она, ее голос был подавлен рыданиями, слова были прерывистым вздохом боли и непонимания, отчаянной мольбой об ответах во вселенной, которая предлагала только тишину и отчаяние. «Почему?» Вопрос эхом разнесся по разрушенной комнате, без ответа, скорбный вопль в безмолвной тишине, свидетельство жестокости судьбы, несправедливости утраты. Она опустила голову, ее лоб уперся в его холодную щеку, ее слезы безмолвно падали на его неподвижное лицо, смывая грязь, смешиваясь с кровью, молчаливое крещение горя и утраты. Она отомстила за него, да, но месть не могла вернуть его, не могла стереть боль, не могла заполнить пустоту, которую его смерть разорвала в ее сердце. Она была одна. По-настоящему одна. И в тишине умирающей базы Дао, окруженная призраками своих павших товарищей, тяжесть ее потери давила на нее, грозя раздавить ее своим невыносимым бременем.