– Отличная идея. Они здорово придумали. А почему огненные тёмные не могли решать все свои вопросы на территории иных миров? Или им там тоже было некомфортно?
– Переговоры на своей территории всегда более продуктивны, Алессаль. По разным причинам, я объясню тебе их позднее, когда мы будем проходить особенности дипломатии.
– Хорошо. Извините, пожалуйста. Сферы жизни – отличное изобретение даже без привязки к дипломатическим службам, – постаралась я деликатно вернуть нас к той точке, из которой беседа едва не ушла в сторону.
– Да. Эти же сферы позднее стали использовать для спасения жителей погибающих миров. Огненные тёмные на самом деле много интересного изобрели, я сам был у них частым гостем и всегда привозил им в подарок множество книг, чертежей, аскху. Кстати, аскху – тоже изобретение огненных тёмных. Их осталось не так много, каждая – дороже золота. Я показал тебе самые первые разработки, позднее они претерпели значительные изменения, стали более современными, интересными. Последние виды сфер могли принимать в себя до пяти разных существ и обеспечивать их всем необходимым.
Я слушала учителя и понимала, что Ургран – та самая сфера жизни, о которой идёт речь. Самая современная и продвинутая. Но уточнить не помешает.
– Маэстро, а эти сферы можно перемещать между мирами?
– Конечно. Это непросто, требует немало ресурсов, специальных знаний, но возможно. Я тебе больше скажу: в Эрмиде есть несколько таких сфер, – заговорщически понизил голос мой наставник.
– Цитадель и академия? – предположила я, сообразив, что живым строениям наверняка нужно что–то вроде родного воздуха или каких–либо определённых условий.
– Верно. Их перемещали значительно позднее, чем я сделал запись на аскху, потому ты видела первые наработки, у которых ярко выраженные границы. Жить в таких сферах было довольно неприятно, и со временем учёные научились делать их незаметными. В академии сложно почувствовать границу ещё и потому, что её кое–как затолкали в самую большую сферу и ты переходишь черту уже поднявшись на крыльцо. К слову, крыльцо построено в Эрмиде, а дверь и стены – это настоящее древнее строение, которое пришлось немного уменьшить. Попробуй постоять на крылечке, а затем резко заскочить внутрь, успеешь уловить магический заслон.
– Представляю, насколько недовольна академия такому надругательству над её прекрасными контурами, – произнесла я, и тут же почувствовала тёплые невидимые объятия. Радуется альма–матер, что её понимают, и не стесняется показать. Привыкает ко мне потихоньку.