Что я там говорила, про то, что предвкушаю приключения и не боюсь?
Я не хочу ничего возглавлять! Я хочу просто спокойно доучиться в академии. Ну, сперва! Потом – посмотрим.
– Не пугай её, – вступился Маэстро, но планы менять не стал, уточнил: – Мы будем рядом и подстрахуем, не переживай. И, кстати, как только перейдём, постарайся нащупать контакт со своим миром и в нужный момент закачать туда столько энергии, сколько получится, тогда нам всем легче будет адаптироваться в новом доме и перемещаться между мирами. Я подскажу, когда. А инициация всё равно неизбежна. Да, рано, но упускать шанс провести её в мире твоей матери – глупо. А позднее станет невозможно.
«Вот и первые жители нашего мира», – довольно пробормотал Огонёчек, не выдержав. – «Я, кстати, могу возглавить храм огня, нам он тоже нужен – для огненных тёмных, для драконов и людей».
«Все намёки – потом».
«Это не намёки. Это планы».
Мы ждали немало – около четверти часа, только тогда поверхность телепорта стала напоминать зеркальную гладь.
– Мы с Дженной идём первыми, Кру, ты считаешь до ста, если знака не будет, ныряешь. Маэстро, по старой схеме, – дала инструкцию леди Ирис и, не теряя более ни секунды, исчезла за непрозрачной пеленой, за ней последовала библиотекарь.
– А что за знак? – уточнила я тихо–тихо, вдруг нас могут услышать там, в другом мире.
– Красный – закрыть телепорт и не идти на помощь, синий – ситуация критическая, приходить во всеоружии, жёлтый – ждать, фиолетовый – предположительно безопасно. Если сигнала нет – действовать по договорённости, – объяснила Кру, которую я про себя до сих пор называла кухаркой. Так привыкла.
Трижды зеркальная гладь желтела. С каждым сигналом мы напрягались всё больше, однако в четвёртый раз сигнал не прошёл и Кру исчезла за пеленой, даже не оглянувшись на нас с Маэстро.
– Тревожно, – прошептала я на грани слышимости.
– Бояться нечего. Скорее всего, девочки просто резвятся и не хотят, чтобы ты видела реки крови, – завистливо проговорил наставник.
– А вы не хотите к ним? Я могу прийти позднее, я не подведу вас и не побоюсь.
– Никто не сомневается в твоей честности, дитя. Но я… как бы тебе объяснить? Можно сказать, что я – последнее, что увидит мир сайрен. Пусть леди немного встряхнутся, мы давно не выбирались в свет, у них не было возможности принарядиться и развеяться, вон, нервные стали, угрюмые. Постарели.