– Ты сошла с ума! – он попытался двинуться, но боль пронзала каждый сантиметр его тела.
– Всё, не хочу больше говорить. Пора остальным показать, что может случиться с тем, кто решит не признавать меня, – достав кинжал поменьше, она воткнула его во вторую кисть мужчины.
Стол, на котором распятием лежал Фрэнсис, был большим, что вполне мог по площади вместить ещё одного человека. Места для дальнейшей задумки хватало. Мужчина продолжал шипеть.
– Так, что тут у нас, – Эшли что-то активно начала искать в органайзере с канцелярией, – а, вот это подойдёт, – достав оттуда канцелярский нож средних размеров, она вернулась к Фрэнсису.
– Что? – в полном непонимании спросил он.
– Спасибо тебе за всё, – она улыбнулась и подвела канцелярский нож к шее мужчины, – ты же не думал, что убью тебя своим же ножом? Не слишком много чести?
Нож медленно вошёл в горло. Мужчина изо всех сил попытался вырваться, что отдёрнул руку, прибитую к столу кинжалом, и порвал кисть. Раздался крик. Его ноги почти не шевелились, ведь раны на них были довольно глубокие, что кровь быстро покидала его тело. Свободной рукой он попытался откинуть руку Эшли с ножом от горла, но силы были на исходе. Фонтанирующая кровь брызнула девушке на лицо, когда она вонзила нож глубже. Та улыбнулась. Фрэнсис уже не сопротивлялся, но судорожно ловил последние глотки воздуха. Ещё несколько разрезов и показался позвоночник.
«Полпути пройдено».
Подумала Эшли, продолжая резать.
Через десять минут она вышла к персоналу, который был собран бойцами в большом зале, где обычно проходили дискуссии и форумы докторов, приезжающих в лабораторию. Был поздний вечер, и большая часть работников уже ушла домой. Остались те, не больше десяти человек, кто задержался, работая на нижних уровнях. Все они знали, что происходило в этих стенах раньше. Возможно, некоторые принимали непосредственное участие в пытках и экспериментах.
Раздался пронизывающий крик. Женщина, которая первой увидела вошедшую Эшли, мгновенно побледнела. Не в силах выдержать шока, потеряла сознание и, как ветка под тяжестью снега, с глухим звуком рухнула на пол. Остальные в комнате, сотрясённые её реакцией, с широко раскрытыми глазами и полными слёз лицами, подняли взгляды. В этот миг время словно остановилось; казалось, даже воздух вокруг стал тяжёлым и густым, а звуки окружающего мира затихли. Наёмники, привыкшие к жестокости и опасностям, тоже на несколько мгновений затаили дыхание. Их уверенность пошатнулась, и они замерли в ожидании дальнейшего развития событий.