– Что вы! – более горячо, чем требовалось, возразила Светлана Викторовна. – Вы абсолютно нормальный человек. Просто вы излишне замкнуты, что вполне естественно в вашем положении.
Иван Сергеевич отрицательно покачал головой.
– Вы напрасно пытаетесь утешить меня. Я, конечно, не кусаюсь и не воображаю себя Наполеоном, но, тем не менее, я веду совершенно не нормальную с точки зрения современного обывателя жизнь. Поэтому я и сам ненормальный. Говоря иначе, сумасшедший. Так что вас правильно информировали. В тот день, когда я своими глазами увидел то, что осталось от них, внутри меня, – он ткнул пальцем себе в грудь, – словно какая-то стена выросла, наглухо отгородившая меня от остального мира. Слышали такую поговорку: жить как за каменной стеной?
Светлана Викторовна согласно кивнула.
– Вот я и живу за этой самой стеной. И нет у меня ни малейшего желания выбраться оттуда. Конечно, – помолчав, добавил Иван Сергеевич, – сейчас не то, что семь лет назад.
– Я прекрасно понимаю вас, – тихо сказала Светлана Викторовна. – У меня самой три месяца назад погиб муж.
– Муж? – удивился Иван Сергеевич. – Но…
– Вы имеете в виду кольцо? – Светлана Викторовна вздохнула. – Наверное, нехорошо при мёртвом человеке. Не знаю. Но так мне легче. Меньше пристают. Если б вы знали, что мне пришлось там вынести. Смерть уже не казалась каким-то пугающим словом. Она просто была рядом каждый день, каждую ночь, каждую секунду.
Первое время в действиях бандитов превалировал антисемитизм, однако настоящих евреев в республике практически не осталось. В 1989 их было менее трех тысяч, хотя в свое время в Чечне проживала одна из крупнейших в СССР еврейских общин.
После стал главенствовать откровенный антирусский мотив: «Не покупайте квартиры у Маши, они всё равно будут наши!» «Русские не уезжайте, нам нужны рабы!» – характерное «стихийное народное творчество» тех лет. А старейшины сидели на лавочках и улыбались: "Пусть русских побольше уезжает"».
Вечерами, когда мы съезжались с “работы”, обменивались новостями и слухами. Несмотря на то, что в мирное время в городе было 470 тысяч населения, всё равно каким-то боком мы все были знакомы. Имели общих знакомых, работали на тех или иных заводах, учреждениях или знали кого-то с них. Начиналось как всегда невесело, впрочем, так же и заканчивалось.