Робко мы толкнули дверь и вошли внутрь. Тёплый влажный воздух обволок нас, словно долго сдерживаемое дыхание.
Бар был тёплым и слабо освещённым, тусклое свечение старых неоновых вывесок отражалось от полированных деревянных поверхностей.
Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и я заметил явные признаки того, что заведение работает как обычно.
Из приоткрытой двери в служебное помещение доносился голос человека, говорящего с кем-то.
По его тону было ясно, что мужчина о чём-то договаривался или отчитывался.
Я наклонился, чтобы уловить его слова, и до меня донеслось:
– …и буксир? Они получили свои номера? – спросил мужчина, его голос был хриплым и грубым.
Пауза, затем я почти услышал, как он прочищает горло перед ответом.
– Подтверждаю. Двенадцать сотрудников, как договорились.
Седовласый старик с обвисшим лицом вышел из служебной двери. Увидев нас, он широко улыбнулся:
– Мои первые посетители. Добро пожаловать в «Лавку Бенесфера!». Бенесфер – это я, торговец миром. Так что, молодые люди, хотите что-нибудь купить или продать? – спросил он.
Голос мужчины был глубоким и раскатистым, в нём чувствовалась непроизнесённая мудрость и сложная история.
«Лавка Бенесфера» была не похожа на любой другой магазин в этом мире.
Единственными источниками света были несколько мерцающих свечей, отбрасывающих на стены огромные тени и оставляющих на полу янтарные пятна. Тени безумно танцевали на стенах, словно отчаянно пытаясь вырваться из древней земной тюрьмы.
– Итак, – сказал Бенесфер, – я к вашим услугам.
В нём ощущалась некоторая загадочность, что одновременно вызывало у нас интерес и настороженность. Его улыбка была тёплой, но в ней таилось что-то расчётливое, а его проницательные глаза казались всепроникающими.
Виктория, едва слышно, спросила:
– Что вы здесь делаете?
Бенесфер снова широко улыбнулся.
– Я предлагаю надежду, моя дорогая. И, возможно, выход, – ответил он, его глаза блестели в тусклом свете свечей.
Я обменялся с Викторией озадаченным взглядом. Этот странный торговец, казалось, намекал на нечто большее, чем простая торговля.
– И в чем заключается эта надежда, Бенесфер? – осторожно спросил я, чувствуя, как моё любопытство растёт. Если этот человек действительно мог нам помочь, я был готов слушать.
Его спокойное поведение не дрогнуло, когда он ответил: