– Что там такое стряслось? Всю деревню на уши поставили! Только и говорят об твоем доме! Ветрана сказала, к тебе туда целая толпа стеклась! – быстро тараторя, произнесла Милея, пропуская подругу с улицы, – Ну же, не тяни!
Тяжело вздохнув, Арника вошла внутрь, снимая грязную обувь. Она оставила ее поближе к выходу, что бы не замарать чистый пол травницы.
– Мертвец вылез из могилы. Ты разве не слышала? Солн не приходил к тебе утром?
– Нет… Он, конечно, бродил неподалеку, все кидая свои хмурые взгляды на мой дом. Но ничего такого не сказал, – задумчиво ответила девушка.
– Ой! Чего это я! – быстро опомнившись, Милея тут же налила Арнике воды, провожая к столу.
– Ужас какой. Неужели сам выбрался? Может, кто помог… – прошептала травница, усаживаясь напротив подруги, – Не верю я, что мертвяки сами из могил своих выходят.
– Не знаю, Милея. Он или кто-то другой прорыл тоннель прямо в мой погреб. И теперь мертвец сидит в нем у меня под полом…
– Страх то какой! – воскликнула травница, быстро отпив из своей чаши, – А что священник? Говорят, он прибыл утром.
– Отец Деян… Да, он тоже там. Вместе со старостой и… – девушка поморщилась, невольно представив ухмыляющуюся физиономию Драгана. Лекарь теперь уж наверняка успел рассмотреть весь ее убогий дом и пустые полки.
– И? – не терпя такой заминки, переспросила Милея.
– И лекарь… Теперь в нашей деревне не будут лечить хворь твоими горькими отварами из не пойми чего, – рассмеялась Арника, желая разрядить обстановку. Лицо Милеи вытянулось, и девушка тут же хмыкнула.
– Они вообще-то не горькие! И вполне себе действующие! Вот поглядишь… Этот твой лекарь сам будет приходить ко мне за заказами!
Смех девушек разнесся по всей хижине, заполняя звонким звуком тесное пространство. Дождь за окном все так же моросил, пряча посторонние шорохи в своей бесконечной мелодии. Арника и Милея еще долго сидели у очага, беседуя и обсуждая произошедшее, даже не заметив, как за окном стремительно темнело…
Арника вышла из дома травницы, когда уже порядком стемнело. Тропа, что вела к деревне, была окружена темными деревьями, совсем такими же, как и днем. Но с наступлением ночи лес менялся, становился другим. Стараясь огибать паутину, нависшую прямо над головой, девушка ускорилась. Звуки вокруг стихли, и зловещая тишина застыла в воздухе. Она давила и угнетала, совершенно не вписываясь в привычную картину.