Знакомые пытались все время меня с кем-нибудь познакомить, но безуспешно. После первого свидания, мне уже не хотелось, не видеть, не думать о новом кавалере.
В один из таких дней на меня свалилась долгожданная радость. Я наконец-то получила квартиру, свою собственную, пусть малюсенькую однокомнатную, но свою. Три дня я была в полной сутолоке, все свалилось так разом, нужно было срочно освободить комнату в общежитии, переезд, да еще и горящая путевка.
– Что успею, расставлю, остальное после отпуска, меня никто не гонит, я все равно одна. Главное впереди, а впереди долгожданный отдых…
На вокзале было душно, народу не протолкнуться ни к кассам, ни к выходу из вокзала. Нельзя было пройти ни с кем, не столкнувшись из-за обилия сумок и чемоданов. Но меня было трудно чем, то взбесить, я ехала домой из отпуска отдохнувшая, загорелая. Настроение было приподнятое, я ловила на себе взгляды мужчин и во мне разгоралось такое блаженство и счастье, пока какой – то мужлан со всей силы не уронил мне на ноги свою сумку (в сумке, наверное, лежали кирпичи), понятно, что он сделал это не специально, оборвалась ручка, но мне – то было больно. Притом он наклонился к моим ногам и стал их гладить, приговаривая:
– Прошу прощения, я не специально, а сам смотрел на меня с улыбающимися глазами.
О боже! Каково же было мое изумление, когда мы с ним встретились снова в вагоне. Да еще стали заходить в одно купе…
Михаил, так звали моего попутчика, пригласил меня в ресторан поужинать, потом долго болтали, смеялись. С ним было так легко, я как будто знала его всю жизнь, он рассказывал мне истории из своей жизни, о своей работе. Он работал геологом, а в сумке действительно были камни, он их вез с юга на север в научный институт для изучения.
В Москву прибыли к вечеру. Если я была дома, то Мише ехать еще сутки, мы перекусили с ним в кафе, я написала ему свой адрес, проводила на поезд и не спеша поехала домой.
Дома умывшись, разобрав сумки, наладив, гостинцы для мамы и Катюши я легла в постель. То ли устала, то ли от волнения, распиравшего грудь, долго не могла уснуть, смотрела на окно, освещенное неоновой рекламой. Как только закрывала глаза, вставало улыбающееся лицо Михаила, его глаза с такой нежностью смотревшие на меня. На встречу с ним вновь у меня не было никаких шансов. Промаявшись с полночи, рано утром встала и уехала к маме.