– Кажется, да.
– Мне ждать? – послышалось из трубки.
– Конечно, разумеется… Я сейчас…
Эрика надела шляпку и вышла из дома. Предстоящая встреча занимала её куда больше, чем бессмысленное размышление у окна. Её грудь была переполнена надеждами и кучей непонятных желаний, они трепыхались, словно загнанные в клетку птицы. Но Эрика сказала себе, что должна вести себя так, словно он ей безразличен. Во-первых, у неё есть гордость, а во-вторых…
Она подошла к Кристофу, и мысли её помчались в другом направлении, когда она разглядела его как следует. Он, конечно, изменился, но не настолько, чтобы нельзя было узнать его. Всё те же, доставшиеся в наследство от родителей чёрные волосы, серого цвета глаза. Чуть выше среднего роста, в джинсах и в трикотажной рубашке спортивного покроя, он казался несколько моложе своих лет и выглядел весьма привлекательным.
Нет, он ей небезразличен! Кажется, она в него влюбилась с первого взгляда. Но… приличия требовали скрывать это и придерживаться общепринятых фраз.
– Добрый вечер, Кристоф, – с улыбкой сказала она. – Сегодня отличная погода, правда?
– Здравствуй, Эрика, – отозвался он. – Я рад, что ты пришла. А погода и впрямь прекрасная. Редкий человек в такую погоду откажется от соблазна заглянуть в Тиргартен, – пройтись по старинным охотничьим тропам или поваляться на траве в местах, где когда-то трубили рога и неслась королевская охота.
Эрика согласно кивнула и извинилась за то, что заставила некоторое время ждать себя. На что Кристоф издал набор каких-то звуков, которые, судя по всему, должны были означать, что он вовсе не обижается, и продолжил расхваливать парк:
– Здесь так красиво… Теперь я понимаю, почему многие туристы называют Тиргартен райским местом.
– Да, я не видела места красивее, – согласилась Эрика. – А ещё я люблю бывать в Шпандау. Там достаточно интересно. Ещё ребёнком мне часто приходилось гостить у моей тёти.
– Да, время бежит неумолимо. Когда-то Шпандау был самостоятельным городом, а ныне является районом Берлина. А твою тётю, как и прежде, звать Анна Шмидт, и она тебе по материнской линии приходится тётей. Так?
– Да, – ответила Эрика. – Она маме сестра. Старшая.
Глядя на очаровательную девушку, Кристоф думал о том, не снится ли ему всё это и действительно ли она и есть та самая неугомонная девчушка, которую он когда-то не воспринимал как существо противоположного пола.