– Здравствуйте. – Адель перегородила ему путь, вцепившись в блокнот и ощущая усиленное сердцебиение от волнения. Марко был выше ее на целую голову, он был большим… его черные глаза сразу сощурились, можно было уже падать в обморок. – Я Адель Леруа, журналист из редакции «Мдина». Вы Марко дель Боско? Мне необходимо задать вам несколько вопросов. Прошел почти год, как произошла та ужасная трагедия, за этот год вы не изменили свое мнение по поводу ваших громких слов о технической неисправности самолета?
Она протараторила эти слова так быстро, что сама не успела вникнуть в их смысл. Пока спасал профессионализм, но надо было срочно читать вопросы с блокнота. А еще включить диктофон. Быстрее ей ответит, быстрее они разойдутся.
Адель щелкнула кнопку на диктофоне и держала его рядом. Марко молча перевел на нее взгляд агатовых глаз, обошел девушку и двинулся к выходу. Он уходил! Молча!
Пришлось бежать за ним следом, буквально спотыкаясь о его дорожный черный чемодан.
– Аккуратно, – пробубнил он, – ваша редакция предъявит мне счет, если вы переломаете свои ноги.
– К черту ноги, – Адель опять оказалась впереди него, – вы не ответили на мой вопрос.
Марко не собирался останавливаться, он сбавил шаг, но не остановился.
– Да.
– Что, да?
– На какой?
– Да хоть на какой.
Нет, Марко не собирался останавливаться, он даже не смотрел в ее сторону. Шел, гордо расправив плечи, прямо к минивэну, который повезет экипаж в отель.
– У тебя есть две секунды, чтобы задать мне самый важный вопрос.
Боже, Адель потеряла дар речи от такой скорости. Все вопросы тут же вылетели у нее из головы.
– Раз, два, – быстро сказал Марко, залез в машину и стал закрывать за собой дверь, но Адель рукой ее затормозила.
– Вы встретитесь со мной в другом месте? – Это единственный вопрос, который в этой ситуации был адекватен. Ясное дело, он не настроен исповедоваться перед ней насчет авиакатастрофы.
– Нет! – Марко захлопнул дверь прямо перед ней и прошел в конец салона, туда, где сидел второй пилот. От журналюг нет спасу, сейчас они вновь активизировались в связи с тем, что скоро годовщина со дня трагедии.
Стюардессы проводили его взглядом, в котором читалось сожаление и некий восторг от того, что их капитан известная личность. Им бы тоже хотелось быть ближе, но этот человек держал дистанцию со всеми.