Черт! Че же делать? Он трижды звонил мне. А я… Эх, я мастурбировала и представляла тебя, Санта.
Как же теперь быть?
Звонить и писать первой я не умею. Вот если бы он еще разок набрал меня…
Пожалуйста! – складываю молитвенно руки и с благоговением смотрю на мигающую лампу гирлянды.
Желтый-желтый-желтый… Будто символ светофора “Приготовься и на зеленый иди”.
Вдыхаю аромат теста и слышу Динкин голос. Она орет громче телека ХеппиНьюЙееее.
Кручу телефон и со скуки подбрасываю в ладонях. И, приземлившись, он выдает белый экран звонка. И кучу циферок – звонит входящий номер. Последние сходятся с Сантой из смс.
Сердце как вдарит – ТУК-ТУК – прямо по мозгам и по ребрам.
Руки начинают потеть и дрожать.
Голос мамы на кухне, аромат сгущенки и песочных коржиков. Песня из телека…
Все это – как салат оливье. Много разного накрошено в одну тарелку. И заправлено маминым “Не трогай, это на Новый Год”.
А я потрогаю. И непременно сегодня. И начну с самых сладких Его частей.
Глава 4. Звонок от Деда Мороза
Не зря говорят про трубку – снять словно чеку с гранаты. Вот и я так же – бледнея, беру телефон. Подношу к уху, а хочется вибрацию к другому месту.
– Слушаю, алло… Алло…
Зачем-то вывалила все приветствия сразу. Хорошо, что не заговорила на иностранных языках. Бонжур там, хеллоу, буэнос диес, хотя какой “диес” – вечер на дворе.
– Привет, – голос спокойный, мягкий, – чего трубку не брала?
С первого слова так настойчиво, властно, даже диктаторски, как будто я ему что-то должна.
– Ну…
– Говори давай, чем занимаешься?
– Я… Ну…
– С кем встречаешь?
– Да родственники придут.
– Домой? Или куда пойдешь гулять?
– Ой, да пошла бы. Да не, все мамины. Тут дома, по-семейному…
Говорю и сама понимаю, что семейное – это, блин, семья! А не мамины подружки и тети-дяди родственники.
Семья – это МОЯ семья.
– А по-интересному не хочешь? Можем погулять, погода хорошая.
Он говорит, а я млею. Ложусь, выключаю свет и под свет гирлянды представляю Его. Крепкие руки, накачанные плечи, широкая мускулистая спина и округлая попа-орех.
Опускаю руку вниз и трогаю то, что под трусиками. На всякий случай заставляю себя встать с закрыть дверь на внутренний замок.
А он продолжает – с энтузиазмом рассказывает историю:
– Не поверишь, сейчас приехал поздравлять последнего – тот еще шабутной малыш! Рассказал мне стих, а потом как закатит истерику! Я еле успокоил его!