Да даже если бы я и не хотела идти, никого это не волновало. Меня, словно безвольную игрушку, тащили в неизвестность. Луна, ожидаемо, последовала за мной. Пусть она и была ленивой собакой, но не глупой. И оставаться одной она не хотела. А я не отпустила бы ее от себя. Поэтому, выбора у собаки не было.
Савелий пошел первым. Наступил на первую ступеньку, затем осторожно поставил вторую ногу. Кажется, ему тоже было не очень комфортно в темноте. А света внизу никакого не было. И меня еще за руку держать неудобно. Повезло, что лестница была широкой и ступени – не узкими. Иначе бы точно навернулись.
Хотелось спросить, не было ли другого какого входа в штаб, но, опять же, я не смогла произнести ни звука. Только с испугом и настороженностью смотреть в затылок своего похитителя. Луна недовольно фырчала позади. По тихому цоканью когтей о каменные ступеньки я понимала, что она рядом и не отстает.
Казалось, мы спускались целую вечность. Настолько медленно тянулось время. Будто издевалось надо мной. Ноги устали от напряжения, глаза болели из-за темноты, в висках стучало. В общем, состояние у меня было так себе. Еще и эти тапки… Знала бы, что что-то подобное может со мной случиться, носила бы дома более удобную и практичную обувь. А так, сейчас я спускалась и боялась поскользнуться. Впрочем, если бы Савелий отпустил мою руку, идти бы было гораздо проще. В противоположную сторону.
Я уже видела последние ступени, когда правая нога подвернулась. Острая боль пронзила ногу и я, охнув, стала заваливаться вперед, прямо на идущего передо мной парня. И пусть он держал меня за руку, как опору его использовать было не лучшей идеей.
Он резко остановился, будто почувствовав, что сейчас что-то произойдет. Развернулся молниеносно и как раз успел поймать меня в полете. Руку, кстати, перед этим выпустил. Так что я таки смогла нормально за него ухватиться. Если сжатые на шее пальцы можно считать чем-то нормальным…
– Ты что делаешь? – спросил у меня Сава, хмурясь. Взгляд его блуждал с меня на руки, которые я так и сжимала на его шее. Свои же конечности он удобно устроил на моей талии. Что меня в корне не устраивало.
– Ничего, – дрожащим голосом проговорила, уже ощущая исходящую от парня угрозу.
Он сам перехватил мои руки, с силой сжимая запястья, и попытался высвободить шею. Но пальцы меня не слушались. И вообще казалось, что они замерзли. Потому что я почти их не чувствовала. Что нельзя было сказать о боли, пронзившей запястья.