– Умник, значит? – прищурился Алекс.
– Именно. А если ты еще раз протянешь ко мне свои руки, я решу, что тебе нравятся мальчики.
Алекс закатил глаза:
– Ты еще больший придурок, чем кажешься на первый взгляд.
– Вот и держись от меня подальше. – Я отлепилась от стены и запихала руки в карманы. Надеюсь, достаточно мужским жестом.
– Да я бы рад, – презрительно процедил сквозь зубы парень, – да ректор велел тебя нянчить. Так что идем.
В полном и обоюдонедовольном молчании мы прошли в другой корпус, миновали несколько коридоров и пару этажей и вошли в мужское общежитие. И тут я поняла, как сильно попала.
Кругом шастали одни парни – в мягких домашних толстовках, небрежно расстегнутых на груди рубашках, а один нам попался навстречу и вовсе одетый только лишь в полотенце, низко сидящее на бедрах. Лишь невероятным усилием воли мне удалось не покраснеть и не таращиться во все глаза.
Меня разглядывали с удивлением, пренебрежением или показательно игнорировали, но никто, слава богам, не тыкал в меня пальцем и не начинал орать: «Да это же девчонка!», как часто случалось в последнее время в моих ночных кошмарах.
Но страшнее всего было от того, что ждало меня впереди: а если меня поселят с кем-то? Живут ли студенты по двое? И как мне тогда скрываться, как делить с кем-то душ и туалет? Там можно будет считать время по минутам до того момента, как меня раскроют.
– Вот твоя комната, – ледяным тоном сказал Алекс, указывая на одну из дверей. – Расписание занятий и ключ на столе, свои личные вещи от входной башни доставишь сам. Надеюсь, твоих магических талантов для этого хватит, потому что физические явно под большим сомнением.
Он резко развернулся и пошел прочь.
Я дернула ручку, зашла внутрь, повернула засов. Замерев, я прислушалась к происходящему в комнате: но никаких посторонних звуков не обнаруживалось. Кровать была одна, стул у стола тоже один. Похоже, здесь больше никто проживать не будет. Какое облегчение!
Прислонившись к полотну двери, я стекла по нему на пол, закрывая лицо обеими руками. Опустошение заполняло меня всю, напряжение выходило наружу все усиливающейся дрожью. Побуду девочкой буквально минутку. Пореветь времени не хватит, но немного отпустить контроль лица я могу себе позволить. Потом снова стану учеником Басбарри Грома. Учеником, которому, вероятно, придется еще неоднократно доказывать, что он не самозванец.