Зимней ночью, когда снег отражает лунный свет, пусть это снег грязный и рваный, истоптанный и изъезженный, гаражи выглядят не так мрачно, как в любое другое время года, например, как сейчас. Атмосфера здесь соответствует тому, что это окраина поселка, что ночного освещения здесь не бывает, что это гаражи, такие же как и в любом другом городе России, влекущие лунным светом простого мужика напиться здесь и в радости, и в горе, одному и со товарищи.
Останавливается в паре метров от своих ворот, ослепив их замкнутое молчание. Не выключая двигателя, выходит из машины. Оглядывается, прислушивается. В воздухе разлит многоголосый собачий вой со стороны сараев. Серая туманная завеса поднялась выше в небо, и теперь сквозь нее просвечивает белое пятно холодной луны.
Гнутой тенью Сурен наползает на ворота. Длинный сувальдный ключ с металлическим мурчанием проникает в замочную скважину и хлестко и звонко поворачивается в ее лоне вправо. Толчок – и встроенная в ворота калитка уходит в пустоту. Сурен шагает внутрь.
По причине ли несовершенства памяти или игры воображения, но сейчас, как и некоторое количество лет подряд, открывая в ночи гараж, перешагивая через железный порожек и утопая в черной пустоте, Сурен вспоминает разговор, который то ли был, то ли не был при аналогичных обстоятельствах. Тогда кто-то сказал, что нет ничего страшнее, чем ступить в темный гараж, в котором оказались злоумышленники. На что кто-то другой парировал, что нет ничего обиднее, чем зайти в темный гараж и пустить их за собой. Кто эти собеседники и был ли он одним из них, Сурен сказать сейчас не мог, хотя пару лет назад, пересказывая в компании суть этого диалога, он безуспешно попытался вспомнить обстоятельства разговора. Сейчас же, перенося вес тела с левой ноги, еще остающейся вне гаража, на правую, шагнувшую внутрь, он опять вспоминает эту повисшую в воздухе полемику. Но интерес к ней гаснет так же неожиданно, как и возникает.
Левой рукой, на уровне груди, Сурен берется за холодный край ворот, правой – за рычажок верхней задвижки. Всем телом делает рывок на себя и резким движением извлекает задвижку из тугого паза. Повторяет действие с нижней задвижкой, и только она высвобождается из тесного заточения, как ворота ухают и распускают живот, и прежде узкий световой ручей, струящийся в гараж через калитку, прорывается через основные ворота и обильно заполняет пространство до потолка.