Вернулся мой подручный без лишних слов, озаряя пространство своей привычной расслабляющей энергией. Я не смогла сдержать смешка, перекрывающего тревогу и страх, поселившихся во мне ранее. Этот акт восстания против похотливых наслаждений добавил немного острых ощущений.
Дверь хлопнула громко,и мне оставалось предполагать,сбежала ли Катрина сама,или он выставил её прочь.
– Миледи, – произнес Алион, выразительно взглянув в мои глаза и прочитав там своеобразное удовлетворение. – Вы, безусловно, оригинальны в своих методах. Но смею надеяться, что это не станет вашей привычкой.
Я пожала плечами с коварной ухмылкой, в которой скрывалась не только благодарность, но и тихий вызов самой себе.
– Алион, между нами такая удивительная связь, что у меня нет и тени сомнения в том, что вы ответите на мои вопросы честно. – прошептала я едва слышно, опасаясь, что сосед может подслушать.
– Вы снова решили удовлетворить любопытство о том, что вас ждёт в первую брачную ночь?
– Стоило один раз спросить, и вы с Филиппой не упускаете случая напомнить мне об этом! – моя ладонь прикрыла рот, а грудь тяжело вздыбилась, пытаясь унять волнение. – Нет, больше не спрошу. У вас точно… мне интересно другое. Могут ли души возвращаться в наш мир через кого-то другого из забвения? Цепляясь, как за якорь?
Его ответ прозвучал, словно ветер, блуждающий в сумеречной тиши вечера.
– Да, миледи. Такое случается, хотя и нечасто. Когда привязанность к живым приковывает душу к месту, или когда жажда мести и неоконченные дела лишают её вечного покоя. Но чаще всего им требуется нечто большее – мощный источник энергии, чтобы удержаться в этом мире.
В груди вспыхнуло тревожное пламя.
Источником служу я…они искали лазейку и нашли её,когда я прикоснулась к телу.Насколько сильна боль и обида?Что с ними случилось?
Ночь еще долго не приносила сна, но на сей раз её мрак оказался менее пугающим.
За завтраком меня снова встретило одиночество и неизвестная бурда. Кто, интересно, отвечает за питание дозорных? Это невыразимый ужас. По тарелкам, что носились под потолком, было ясно, что это проделки ведьм. Думаю, они таким образом выражали своё пренебрежение к вонючему и потному окружению, где о гигиене никто и не задумывался. Вот кто в грязи, а кто и в блевоте.
Это место явно было мне не по нраву. Они, конечно,не рисковали беседовать со мной, зная, что командора Греймена это не обрадует, но исподтишка косились.