Шел в свое родное общежитие и радовался прошедшему дню. Но заниматься уже ничем не хотелось. Сейчас перекушу чем-нибудь да и залягу спать.
На вахте дежурила тетя Катя. Забрал из своего ящика почту (газета «Коммунист», а больше ничего нет) и, одарив свою несостоявшуюся родственницу дежурной улыбкой, получил ключ.
Тетя Катя, оглядевшись по сторонам, заговорщическим шепотом сообщила:
– Леш, сегодня комендант был вместе с каким-то начальником с завода. Говорили, что «непрофильных» жильцов скоро начнут выселять. Ты ведь у нас теперь тоже такой.
Я кивнул. Про мое выселение из общаги я уже слышал. Все правильно. Я же теперь не участковый инспектор, территорию не обслуживаю. Но просто так, с бухты-барахты, меня никто не выставит на улицу. Ответственные товарищи, отвечающие за социальную заботу о трудящихся металлургического завода, вначале сообщат моему собственному руководству, а оно станет думать, куда девать своих сотрудников. Я ж не один такой, проживающий в ведомственном общежитии.
Но потом все утрясется. Замполит отдела, а то и управления выйдет с ходатайством на директора ЧМЗ, подключит к этому делу райком партии, все утрясется. Завод милиционеров не прогонит, а мое начальство успокоится. Самое плохое, что может случиться, так это то, что ко мне могут подселить кого-нибудь из жильцов. Скорее всего, это будет собрат-мильтон. Я-то уже попривык жить один, как фон-барон, но как-нибудь уживусь с новым соседом.
– Жениться тебе надо, Леша, – твердо заявила тетя Катя. Еще разок оглянувшись, сказала: – Моя-то вертихвостка, когда о тебе разговор завожу, так и к словам не подстает, так что ну ее… Зато у моей соседки дочка есть. Девка хорошая, незамужняя, как раз на заводе работает. Женишься на ней, у себя пропишешь, никто тебя и не выгонит. Правда, – тут тетя Катя вздохнула, – с мужиком она женатым связалась. Но ребенка в подоле не принесла, так что тут все нормально.
Тете Кате я даже и отвечать не стал. Ладно еще пытается выдать замуж племянницу, та славная девушка, жаль только, что я к Маринке никаких чувств не испытываю, кроме дружеских. Но вот соседка, у которой был роман с женатым мужчиной, – это ни в какие ворота не лезет. Знаю я про такие романы. Нет уж, не надо. Пусть уж лучше выселят или кого-то подселят.
Утром, явившись на службу еще до девяти часов, осмотрел кабинет. Сейф на месте, пишущая машинка тоже. А куда бы они подевались? И чего я желаю увидеть? А, понял, почему я осматриваюсь. Я же себя пока не вижу в роли следователя, не был им никогда в жизни. Так что придется привыкать.