Сказывают, дождь будет. Все сейчас сеном заняты. Никто не повезёт. Обожди немного.
Семейная летопись. 1937
Краснопольский колхоз именовался «Заветы Ильича». Если вдуматься, то получалось, что вождь революции завещал потомкам беспросветную бедность, да безрадостный труд, потому что ничего иного в окрестностях этого колхоза обнаружить было нельзя, хоть шею сверни, выглядывая. Но смотреть пристально было некому, некогда и, вообще, опасно. Небольшая, дворов сорок, но справная до революции деревня за двадцать лет даже выросла, народу прибавилось. А вот достатка – нет. Таисья, приютившая Илью с двумя малыми детьми, в первые колхозные годы работала дояркой. Лет ей было уже сильно за шестьдесят, больше всего Таисья боялась обезножить. Может, потому и обрадовалась дальним родственникам, что не бросят её, старую и больную, позаботятся. Таисьины ноги болели давно, безнадёжно, год от года портилось зрение. Но было у неё одно большое преимущество: складывать, да рассказывать сказки. Очень ценный для деревни дар, особенно во время долгой зимы. Таисье были рады почти в каждом доме, редкий вечер она полностью проводила в своей избе, так и кочевала по соседям. С появлением Ильи бабка воспряла духом. В первую же зиму он смастерил для неё ладные санки, иногда сам отвозил, а потом подрастающие ребятишки, Маша с Мишей, возили бабушку по домам. В гостях и угощение можно было получить и затейливые сказы послушать. Кстати, в историях своих Таисья не повторялась. Бывало и просили её рассказать, «как в прошлый раз», нет, всё-равно, добавляла она что-нибудь особенное, чем вызывала удивление и восхищение односельчан, как детей, так и взрослых. Небольшое хозяйство, коза, несколько куриц, стало понемногу налаживаться – Илья успевал работать и в колхозе и дома. Радовались уже тому, что более-менее сыты и валенки есть, пусть и одни на всю семью. Летом отсутствие обуви проблемы не представляло, с ранней весны и до первого снега бегали босиком. Кожа на подошвах так загрубевала, что всё ей было нипочём. Десятилетний Мишка однажды заигрался с ребятишками на улице, что ничего не чувствовал пока проходящий взрослый не вскрикнул:
Это кто из вас босиком бегает?
Подростки остановились, недоумённо разглядывая то следы босых пяток на снегу, то друг друга. Все были в валенках. Правда, и крошева из соломы вокруг хватало. Ребятишки часто в прохудившиеся валенки для тепла засовывали пучки соломы. Оказалось, что вся солома из Мишкиных валенок высыпалась сквозь дыры, и он давно уже бегал почти босиком. А уж выскочить без обуви по каким-нибудь делам во двор было обычным делом. Но в тот раз мальчик сильно застудился и несколько дней не слезал с печки, бабка лечила его теплом и настоями. Маша каждый день теперь ходила в школу, валенки, подшитые, были в её единоличном пользовании. Она и принесла в дом новость, что в деревне появилась молодая женщина. Привыкшая к убогой одежде, всегда залатанной, не по размеру, девочка была поражена ладным видом приезжей. Теперь она каждую свободную минутку выглядывала в окно, не пройдет ли незнакомка опять.