Самолёт начал заходить на посадку. Погода за бортом была не просто лётная, а очень даже хорошая, несмотря на позднее вечернее время. А вообще вечера не уступят утреннему времени, а то и превосходят его. Утро – это надежды, а вечер – “былое и думы”. А чем хороши майские вечера? Не только грозой и громом, не только цветением и ароматом природы. Но и общей красотой жизни, когда человек многое хочет и многое может….
Внуково приветливо встретило Григория. Или это ему только так показалось? Война и мир… они же внутри нас. Внешняя среда меняется незаметно для глаза, но заметно для сердца, и наоборот тоже. Григорию было комфортно. Когда дело сделано и поступок совершён, жалеть уже не о чем. Григорий и не жалел. Хорошая работа, хорошие деньги – это важно, конечно, но не критично, если вдруг не всё пошло гладко. Куда важнее другое – истинное предназначение человека: жить, любить, растить детей. Вырваться из рутины текущих дел, чтобы увидеть настоящую жизнь, а это возможно, только совершив Поступок.
С такси проблем не было никаких. Ехать надо было через весь город, но Москва уже опустела к ночи. Водитель не был разговорчив, и это тоже порадовало Григория. Ночной прохладный майский ветерок… Григорий возвращался домой не тем, кем он был неделю назад. Он совершил Поступок. Под влиянием душевного подъёма Григорий от этой самой души хорошо отблагодарил водилу чаевыми. Не два счётчика, конечно, но тоже по-барски.
Лифт работал. Консьержа не было на месте. Действительно, что ему делать ночью, да ещё и при работающем лифте?
Григорий поднялся на свой девятый этаж, тихо открыл входную дверь – темно. Катя спит, конечно. Стараясь не шуметь, Григорий поставил чемодан, разулся и на цыпочках подошёл к спальне. Приоткрыл неслышно дверь: Катя действительно спала. Только спала она не одна.
Сердце остановилось. Потом рвануло куда-то вверх. Стало трудно дышать. Григорий щёлкнул включателем – совершенно рефлекторно. Хотя откуда такие рефлексы? Загорелся верхний свет. Картина предательства отложилась ярким и резким отчётливым пятном. И эти звуки, и этот запах тоже останутся с ним на всю жизнь. Уже через секунду Григорий ничего не видел и не слышал, вообще ничего не чувствовал – всё расплылось вокруг и всё растворилось внутри. Сколько этот вакуум человеческого существования продолжался у него? Минуту? Две?