Но шип с громким звоном ударился о невидимую стену. Вокруг Айлреда мелькнула зелёная аура, тонкая, как дымка, но плотная, как броня. Она вспыхнула на миг, погасив удар, и исчезла, будто её и не было.
Айлред стоял всё так же спокойно, не убрав своей насмешливой ухмылки:
– Ты совсем не изменился, Драксар. Всё такой же нетерпеливый, всё такой же… предсказуемый.
Имя, произнесённое Айлредом, словно замерло в воздухе. Драксар, тот, кто некогда был человеком, а теперь стал чудовищем, лишь сильнее сжал свой пульсирующий посох, но его следующая атака так и не последовала.
Драксар обнажил свои острые зубы, его зловещий шепот эхом разлетелся по пустоши:
– Это ты сделал меня чудовищем…
Айлред, не давая ему закончить, поднял руку, словно отмахиваясь от скучной речи, и усмехнулся:
– Чудовищем? Драксар, да ты им всегда был. Просто раньше твоя внешность не соответствовала твоей сущности. Теперь всё на своих местах.
Гнев в глазах Драксара вспыхнул ярче, но он ничего не сказал. Несколько секунд стояла тягучая тишина, пока существо не пророкотало низким, почти угрожающим голосом:
– Тогда скажи, зачем ты пришёл?
Айлред чуть наклонил голову, словно обдумывая ответ, с явной попыткой удержаться от очередной колкой фразы. Его голос, наконец, зазвучал мягче, хотя лёгкая насмешка всё же сквозила в тоне:
– Мне нужна помощь. Помощь моего старого друга… или того, что от него осталось.
Драксар склонил голову, в его глазах пылала затаённая ненависть, которая, казалось, оживляла вокруг него воздух, наполняя пустошь ощущением угрозы. Его силуэт вдруг дрогнул, словно тень, пойманная ветром, и он оказался дальше, растворившись в угольной темноте пустоты.
– Тогда освободи меня, – прошептал он, голос отдавался эхом, как будто звучал из всех углов сразу.
Айлред медленно провёл рукой по складкам своего пояса, доставая длинный ритуальный кинжал. Артефакт выглядел древним: чёрное лезвие, как будто выкованное из осколков ночи, испещрено незнакомыми символами, которые, казалось, дышали, меняя свою форму. Рукоять – из тёмного дерева, гладкая и покрытая отпечатками тысяч рук, державших его до Айлреда. Острие кинжала мерцало слабым красноватым светом, похожим на капли крови, навсегда впитавшиеся в металл.
– Ты же знаешь, – сказал Айлред тихо, но с твёрдостью в голосе, – что я не могу этого сделать.