У неё сдвинута челюсть. Одна скула развита настолько, что размером почти с целый лобешник, а тот у дамы боксёрский. Вторая скула мелкая, что больше вмятина, чем выпуклость. Не считая волос, которые более или менее обычные, всё остальное искривлено похожим образом. И эта девушка стоит, смотрит, затем вжимает голову в плечи и улыбается со всем неисчерпаемым довольством, демонстрируя сгнившие зубы.
Нога сразу отступает. Словно это рефлекс.
– Нет. Я не могу. Я отказываюсь.
В доме поселяется тишина. Товарищ первым хватает Галактиона и подтаскивает.
– Ты чего творишь, дурень, – шипит он сердито. – Поздно сопли жевать…
– Я не стану. Я не могу. Это слишком.
Всё решено, теперь бесполезно сомневаться. Да и не нужно было делать этого с самого начала. Работать так тяжело за мешок травы или еду – это точно не путь к чему-то. Чего так вообще можно добиться?
Ещё шаг и до двери остаётся уже совсем немного.
– Выродок! – кричит сзади уродливый, туповатый на вид мужчина.
Видимо, отец невесты. Большой, сильный, хоть и староват. С отпечатком той же самой глупости.
Он подбегает, замахивается и бьёт изо всех сил. Галактион запросто ловит руку, отводит удар, вес переводит на бедро и впечатывает мужика в пол. Хоть где-то единоборства пригодились, а то никогда не было понятно, зачем ИИ вообще заставляет их учить.
На миг становится тихо. Только мужик глухо стонет на полу. Ещё секунда, а после все, как с цепи срываются и бросаются бить юношу толпой.
Тут уже никакие единоборства не помогут, никакие пояса не защитят. Приходится закрывать голову руками и вырываться на улицу.
Вся эта драка тянется долго. В проход выйти не дают. Чьи-то руки держат за одежду. Там какая-то старуха бьёт веником, но с таким лицом, с такой ненавистью и с таким старанием, что кажется, будто она хочет этим веником пробить череп. Медленно. Очень хочет.
Время разгоняется у порога. Там меньше рук, дотянуться уже не могут. А стоит выбраться, там уже только растерянные взгляды.
Ещё какое-то время Галактиона преследуют. Наконец, он оглядывается, пытаясь отдышаться. «Родственнички» машут кулаками, сыплют проклятиями, обещают найти, но это ладно. Вся деревня гонится, и всё бы ничего, если бы не последние слова.
– И что бы в наших землях духу твоего не было! Убью, гад!
Сами по себе слова ничего не значат. Мало ли, буйный. Товарищ в этот момент вздрагивает, но сразу вынужден смириться. Он опускает печальный и хмурый взгляд, смотрит в последний раз на Галактиона, отворачивается и уходит куда-то.