– И правильно, – ответил Паша. – Никаких намёков, особенно при маме.
– Долго мы будем продолжать вот так молчать и прятаться по комнатам, когда они ругаются?
– Пока не будет возможности съехать.
– Ты-то съедешь! – воскликнула Софа. – Лучше бы они тогда развелись.
– Не говори так. Знаешь, сколько детей травмировал развод родителей?
– А меня больше травмирует их совместная жизнь! – ещё громче сказала София, встав со стула.
Паша редко видел сестру в плохом настроении. Обычно она держала свои переживания при себе, в крайнем случае выражая их через рисунки.
– Я понимаю… – начал он, но Софа не позволила ему договорить:
– Нет, ты не понимаешь! Ты сидишь в своём университете, уходишь постоянно на эту свою работу и не видишь большую часть происходящего!
– Я не просто сбегаю из дома, ясно? Я учусь и работаю, чтобы выбраться из всего этого, – под «всем этим» Паша явно подразумевал семью.
– Обещай, что ты не бросишь меня, когда окончишь университет, – попросила Софа, прекратив метаться по комнате и остановившись напротив брата.
– Обещаю.
– Нет, лучше пообещай, что заберёшь меня. Я хочу уехать!
– Хорошо. Но сначала мне нужно доучиться, ладно? – Паша посмотрел сестре в глаза, надеясь увидеть в них хоть каплю снисхождения.
– Ладно.
– Вот и всё. Не забудь потом убрать куда-нибудь остатки рисунка, – напомнил он, указав на стол.
– Их надо сжечь, – усмехнулась Софа.
– Только не вместе с квартирой! – пошутил Паша и вышел из комнаты.
Софа была не единственной, кто ощущал вину за происходившее в семье. Иногда Паше казалось, что три года назад наступил как раз тот момент, когда ему пора было начать брать ответственность за сестру. Он уже мог ходить на её родительские собрания, и мама даже несколько раз просила его об этом, но новоиспечённый студент предпочитал проводить время в компании новых друзей. Правда, в отличие от сестры Паша не тратил энергию на пустые сожаления и старался использовать каждую возможность, которая приблизила бы его к цели, а именно – отъезду.
С каждым годом атмосфера в доме Рубцовых становилась всё более невыносимой: родители всё чаще ругались из-за мелочей, мать вела себя истерично, плакала и била посуду, отец не выдерживал и уходил из дома, дочь редко получала оценки выше тройки и частенько «сбегала» на ночёвку к подруге, а сын избегал общения почти со всеми вышеперечисленными, полностью погрузившись в работу и учёбу. Раньше писательский клуб спасал Пашу так же, как Софу её рисование, однако уже больше года он застрял в творческом кризисе. Теперь Паша уделял всё своё внимание мыслям о переезде, и самым сложным, конечно, было увезти с собой и юную художницу, которая точно пропадёт без него с такими родственниками.