У меня, как у потомка человека, есть дар гипноза, который позволяет мне стирать память у других и подчинять их своей воле. У некоторых, чьи предки тоже были обычными людьми, наблюдаются повышенные рефлексы и ускоренная регенерация. При этом у таких охотников при использовании силы меняется цвет глаз. Какими способностями обладал ребенок Мартина, мы никогда не узнаем. По имеющейся информации, бывший глава клана был убит веталами вместе с семьей, а их дом сгорел дотла.
Я говорил себя, что не зациклился на ней, пока направляясь в кабинет кружка фотографии. Профессору Никсону понадобились примеры фотографий с конкурса, который проводился колледжем в прошлом году. Тогда конкурс курировал Маршалл.
В кабинете никого не оказалось, хотя свет горел. Услышав знакомый голос из подсобки, заглянул туда. Лея разговаривала по телефону, как я понял по тону, с матерью.
– Сколько можно! Я слышу эту историю с детства. Их не существует, это просто сказки. Что? Ты говоришь о доверии, но что насчет тебя? Как погиб папа? Рассказы про автокатастрофу больше не сработают. Я хочу знать правду! – возмущалась Лея, роясь в коробках и совершенно не замечая меня.
Скрывать свое присутствие дальше будет уже неприлично, я тихо постучал по дверному косяку. Уолкер обернулась и одарила меня раздраженным взглядом.
– Вешаю трубку, – заявила она, даже не попрощавшись с матерью. Затем встала и обратилась ко мне: – Если вы ищете профессора Маршалла, то стоит подождать, он сейчас на парах.
– Никсон попросил материалы по прошлогоднему конкурсу фотографии.
– По нашему конкурсу? – уточнила Лея, имея в виду конкурс колледжа. Я кивнул и заметил, как она задумалась, потом оглядела стеллажи подсобки и потянулась к коробке, которая находилась довольно высоко. На мое предложение помочь она ответила отказом и, подставив стул, сама собиралась достать нужную коробку. Стул под ней шатался так же сильно, как и мои нервы. В какой-то момент, когда коробка уже была в руках Леи, ножка стула не выдержала. Я едва успел подхватить ее.
– Почему ты такая упрямая? Не ушиблась? – спросил я, вглядываясь в ее лицо с тревогой. Коробка и фотографии валялись на полу. Лея стояла, прижавшись ко мне, пытаясь прийти в себя. Ее руки сжимали мои плечи, а мои покоились на ее талии. Еще в первую нашу встречу она показалась мне такой хрупкой.