Каждая женщина на Руси ищет свой единственный правильный путь сохранения «домашнего очага». Сейчас мировоззрение поменялось, а послевоенные поколения советских «баб» спешили выскочить замуж и родить, – неважно за кого, лишь бы в девках не засидеться! И родить призывало общество «на законном основании». – Не приведи, Господь, в подоле принести! Даже наша православная всёпрощающая всёпонимающая церковь всегда считала смертным грехом развод и рождение ребёнка без общественного и её на то соизволения. Рожденные вне брака изначально становились изгоями, а женщина – падшей, чего никак не каралось в адрес гуляющих мужчин.
И вот я иду по заснеженным просторам севера Сибири. Солнце закономерно покатило вниз – к ночи. На подъёме с первого же лога поняла: с ногой – хренотень! Она разболелась и плохо гнётся. Изначально, сгоряча, не поняла, насколько серьёзно травмирована. Шла на адреналине. Адреналин обезболивал. Лишь успокоилась, природный анальгетик перестал вырабатываться. Нога опухла. Пришлось подволакивать, перенося нагрузку на другую. Ближе к горам Приполярного Урала, в ночь, заметно подмораживает. На равнине, в селе, утром господствовала оттепель. Тут – иной климат, – горный!
В старой, обветшалой тетрадке, дневниковая запись:
…7 ноября 1999 год. Перейдя речушку Хапаянсовитья совершенно затемнала. Снега у гор по колено! Болота не промёрзли. Идти тяжко. Окончательно потянула травмированную при падении ногу. Приходится подволакивать её, не опираясь на ступню всем весом. Она не сгибается в колене. В селе, в семь утра, на нашем градуснике показывало минус пять морозца. Здесь же, – мороз крепчает, и уже ниже тридцати давит! На ноябрьские праздники часто случаются морозы сороковники. За сорок трещат неделю, резко затем сменяясь оттепелью. Деревья в урмане сплошь покрылись толстым слоем льда после оттепелей и дождей, что были в конце октября. Сильно устала, пыталась разжечь костёр и не получалось. Выжить помог «лесной житель». Их называют у нас на Севере духами, лешими, сильвестрами, а в православии Ангелом – Хранителем. Он спас, – разжёг костёр прямо на снегу… – разжёг без дров!
– Странно… – так явственно сейчас вижу «Его», хотя прошло двадцать с лишним лет! Зримо вижу, как отмороженными бесчувственными пальцами извлекаю спичечный коробок из целлофанового пакета, снимаю резинку, разворачиваю, извлекаю предельно осторожно, чтобы не намочить, не выронить; пытаюсь зажать спичку. А пальцы потеряли чувствительность и не слушаются. Усилием воли зажимаю спичинку пальцами, чиркаю. А сердце трепещет, боясь намочить спички. Вижу: пугающе шипит лёд на хворосте, тая, невольно думаю: «Вот так же растает моя жизнь, если не получится развести костёр…». Гоню страх и дурные мысли, только опыт лесной знает, какая опасность грозит стужей и изнеможением.