– Ты кто вообще такой?.. – Фальцетом сквозь слёзы спросил бедный атаман.
Эльф выпрямился, выпятил грудь и мотнул головой, поправляя длинные светлые волосы.
– Меня зовут Бис-ИК-Бис… Бу… Бу-ээээ!.. – И его стошнило прямо на главаря. Такого унижения не удостаивались даже самые ярые недруги самого Батура…
– Да это же грабёж! – Возмущалась эльфийка в воинских доспехах в лавке. – Десять серебряных за килограмм сушёного мяса?
– Ну а как Вы хотели, милочка? Караваны сюда ходят нечасто, выживаем как можем. – отвечал ей полноватый продавец. – Вон, доспех-то у Вас не из дешёвых, причём явно сделанный под Вашу стройную фигурку. На него у вас деньги есть, а на провиант – нет?
– Ой, извините, забыла попросить кузнеца сделать в нём несколько запасных отделов под деньги! И причём тут караваны? У вас тут городок не бедствует особо, пастбища свои, лес под боком, да любой сможет этого мяса навялить.
– Так навяльте себе, в чём проблема? – Развёл руками торговец.
– В том, что нам в поход идти сегодня, нужен провиант, и мы не будем несколько дней ждать, пока оно будет готово. – Ответила эльфийка, потирая виски. – Ну ладно, хрен с ним, с мясом, но бумага для свитков за золотой!
– А Вы видели хоть одну лавку для каллиграфии в городе? Спрос большой у меня, больше нигде не… найдёте… – Голос мужичка дрогнул, когда в дверь вошёл огромный зелёный орк с разноцветными глазами. Он встал рядом с эльфийкой и вопросительно кивнул ей.
– Прости Хазар, – она пожала плечами, – мясо слишком дорогое, придётся тебе утащить одну корову, как ты и хотел. – Затем эльфийка наклонилась к покрывшемуся холодным потом торговцу и прошептала: – Голодным оркам отказывать нельзя, сами понимаете…
– Серебряник! – На выдохе пропищал мужичок. Затем немного откашлялся и добавил: – Меньше никак!
– Вот это уже другой разговор! – Оживилась девушка. – Давайте пять кило, и бумаги… – Она глянула на орка, тот показал два пальца. – Два десятка листов. Сколько она там стоит, напомните? А то поход долгий, орочью задницу не каждый листик в лесу возьмёт, а гигиена – это важно!
Орк утвердительно рыкнул и закивал головой, пристально глядя на торгаша.
– Двадцать серебряных за всё! И сумка для провианта в подарок от меня, так сказать, от чистого сердца! – Он дрожал так, что аж монеты на столе немного подпрыгивали, и никак не мог оторвать глаз от зелёного чудища.