Вслед за облегчением пришёл ужас. Амрита! Она реальна! Невероятно мощная субстанция с мистическими свойствами реальна! Они действительно добыли её! Она действительно была в этом кабинете, а теперь её здесь нет.
Украсть напиток бессмертия – это не то же самое, что украсть ластик или карандаш. Это чертовски опасно! Особенно после того, как Ма Дурга им прямым текстом сказала: «Только одному из вас!». Напиток, дарующий бессмертие, в плохих руках – это кошмарная угроза. И непонятно, куда выстрелит.
Что делать? Бежать к директору? Три ха-ха! Стах Глебович развернул его после практики, не вступится и теперь. К Харитону Корнеевичу? К Луке Фёдоровичу? Он всё-таки завуч…
Нет. Они немедленно вызовут психиатрическую бригаду скорой. В мягкую комнату Виктор совсем не хотел, у него были планы на жизнь. Так что же делать? Найти вора самому, пока ещё не слишком поздно? Но кто? Кто знал? Кто мог?!
Богданов метался по кабинету, вцепившись пальцами в волосы. Взгляд его бесцельно прыгал по стенам, пока не наткнулся на ключ с бочонком, лежащий на столе. Виктор застыл, неверяще уставившись на него.
Любой его ученик знал, что ключ от лаборантской хранится в выдвижном ящике учительского стола, Виктор его никогда не прятал. Зачем прятать ключ, если учитель всегда в кабинете, и никто из учеников не сможет незаметно подойти к столу.
Почти никто.
Один ученик всё-таки с разрешения самого Виктора имел доступ к кабинету в отсутствие учителя.
Эх, Ольга…
Виктор был неумолим. Правда, его особо никто не умолял, но это роли не играло. Мария Ивановна, переплетя пальцы в подозрительные фигуры, с нечитаемым выражением лица смотрела, как Виктор с грохотом собирает вещи, и не порывалась помочь. Наверное, впечатлилась, как Виктор повзрослел за этот день. Как там Мария Ивановна – неизвестно, но сам Виктор был собой ужасно горд.
Он, правда, смалодушничал и расписал матери новый дом, как милую, просто-таки пряничную избушку с крышами-луковками, где всюду лежат салфеточки, и вкусно пахнет пирогами. Врать было стыдно, но сознаваться, что переезжает жить в аварийный барак, было ещё стыднее.
Он собрал две огромные клетчатые сумки с вещами, которые теперь оттягивали ему руки. При сборах он с удивлением понял, что в эти две сумки влезло всё его имущество, за исключением, конечно, библиотеки. Удивительно, как много может сказать о человеке то, сколько сумок ему требуется для переезда!