– Вефде однотипный, фтарый хлам…
– И у меня…
– Никаких блогеров фдесь нет.
– Но почему же тогда свет есть?
Валя от озвученного, мучительного и его самого, вопроса чувствует неприятное скопление мурашек по своему телу.
– Фсначит фсдание не такое фсаброфенное, как кафзется…
Дальше они предпочитают держаться вместе и ходить по комнатам вдвоем, не желая разделяться. Спустя многочисленные однообразные коридоры и сочленения, они доходят до упора и встречают там Альберта. Старик стоит на месте и рассматривает с любопытством потолок.
– Очень похоже на бывшее общежитие… Я в похожем таком сам проживал… В советском союзе таких тьма тьмущая была… Раньше как было – выдавала партия работяге при заводе комнату на всю его семью и обязывала его безвылазно работать… Детишки росли и продолжали судьбу родителей, а квартира им доставалась по наследству… Очень смахивает это здание на общежитие моего прошлого… Сейчас-то местечко явно заброшено…
– Но почему же горит свет?
– А вот это действительно интересный и весьма актуальный вопрос…
Группа направляется обратно к лестнице. Дальше им предстоит изучить верхние ярусы здания. Почему-то, увидев на третьем этаже ту же обстановку, на душе становится спокойнее. Но затем страх все равно возвращается перед внедрением в обширное, неизвестное пространство.
– Вообфе, я не фомневаюсь, фто это чей-то розыгрыф…, – заявляет Валя, стараясь победить внутреннюю тревогу бестолковой болтовней. – Я дафзе фснаю кто эти зачинщики…
– Кто? – поворачивается к нему сразу же с надеждой Дуня.
– Да ефть там одна файка… Мои идеологические враги… Как-то флусилось, фто я с их дефсонками… Ну это… Фуры-муры… Сама понимаешь… Они, видимо, на меня фсъелись выфледили и рефыли накафзать… И вафс вфех для фнятия подофзрений прихватили заодно…
Подросток пафосно шагает за компанией, успокоенный полностью своим предположением, и продолжает шепелявить байки.
– Они, конефно, опафные ребята… У них тафчки, сфязи… Фзря я нарвался… Но ефли они мне попадутся, я фсадам им фзару…
Валя демонстративно закатывает рукава. Дуня обращает внимание на шрамы на его обоих предплечьях от поперечных самопорезов, но сразу культурно отводит скромный взгляд. Но Валя это замечает.
– Да это по глупофти на фпор… Хотели меня друфсья на флабо фзять…, – продолжает он бравировать историями из личной жизни. – Наивные, думали я ифпугаюсь! Кфтати, у меня отсень много друфсей… Думаю, они утзе фпохватились и ифсут меня. И вафс как рафс фспафут!