Время понемногу шло. Иногда, правда, не понемногу, а очень даже помногу. Дни сменялись днями, отсчитывая недели и даже месяца. Хоть пока не годы, и то ладно. Весна вовсю цвела в далеком от столицы, небольшом уездном городке Неведомово. Именно уездном, потому что если назвать его провинциальным, то можно обидеть все другие нормальные города, расположившиеся за кольцом МКАДа. А уездный он не от слова уезд, а от слова уехать.
Саня – бессменный лидер и вокалист новенькой рок-группы нещадно гонял на репетиции своих подопечных: Мишку с Кариной – своих давних знакомых и коллег, а также Юрика Токанашина – нового своего барабанщика. И вот вроде коллектив был уже значительным – как у всех. Ведь четыре человека вполне достаточно. Но, все же, чего-то не хватало. Ну или кого-то.
– Ну, кто же за ритмом-то будет следить? – взвыл Саня так, что с крыш всего гаражного кооператива, в одном из помещений которого располагалась репетиционная студия, взлетела огромная стая ворон. – Кто за вас считать будет?
Громыхавшая до того музыка, которая не смогла заглушить голоса вокалиста, недружно стихла.
– Я считаю! – возразила Карина, сдув челку со лба.
– Ты разве умеешь? – удивился Мишка, принявшись подкручивать колки на своей гитаре. – Это я считаю. А ты играешь, как попало.
– Это я считаю, – возразил Юрка.
– По-моему, ты совсем другой размер играешь, – засомневался Мишка. – Две четверти, вместо трех.
– Все как надо я играю! – Юрка завопил так, что даже Саня позавидовал такому вокалу, а присевшие было на провода вороны вновь пустились по кругу над гаражным кооперативом.
– Вообще-то надо четыре четверти, – вставил свои пять копеек Саня. – И тональность не та. Си бемоль мажор, вместо ми бемоль мажора.
Три пары глаз удивленно уставились на лидера.
– Нету тут никаких бемолей, – неуверенно забормотала Карина, перебирая листки с нотами, лежавшие на пюпитре.
– И даже мажора нету, – поддакнул ей Мишка, разглядывая свои ноты. – Откровенный минор.
– А у меня вообще никаких знаков нет, даже скрипичного ключа! Или басового, – ужаснулся Юрка, рассматривая свои бумажки. – Что я вообще играл?