Я кивнула и поехала за Надеждой, хотя моё сердце колотилось. Черт! Академия! Я ведь не могла себе этого позволить. У меня нет денег на учёбу! Это просто крах!
– Тренируйте аксель! – крикнула Надежда, снимая коньки и направляясь в кабинет.
Мы поднялись на второй этаж. Она открыла дверь и пропустив меня вперед, я вошла и замерла, пока она закрывала за собой дверь, словно пресекая путь к побегу. Кабинет был простым, но уютным. Стены украшали фотографии её старых выступлений, где она ловко стояла на коньках с грацией настоящей волшебницы. Я уже много раз видела эти снимки, но каждый раз они вызывали во мне трепет и желание стать такой же талантливой. Надежда села за стол и внимательно посмотрела на меня, а я нервно переминалась с ноги на ногу, не зная, как начать разговор. В воздухе витал запах пыли и долгих размышлений, и, казалось, эти мгновения затягивались, не принося облегчения. Чувство неловкости накалялось, но вдруг Надежда, словно чувствуя напряжение, подняла на меня взгляд.
– Что-то не так? – спросила она, облокотившись на стол.
Я замерла. Вслух сказать об этом было тяжелее, чем падать на лёд.
– Я не могу учиться в академии, – вымолвила я, и, казалось, этот короткий ответ стал для меня признанием вины.
Эти слова, как будто вышли из меня против воли, как будто они сами знали, что делать. Облегчение лишь смутно коснулось меня. Надежда нахмурилась, и я поняла, что, возможно, она не могла мне помочь.
– Почему? Я даю тебе шанс учиться у меня, а ты не можешь? – ее глаза загорелись, но не гневом, а искренним интересом.
– Я нищая, – выдохнула я, словно это было сутью всего. Я давно научилась делить пространство между чувствами и гордостью, но этот момент смешал их до неузнаваемости. – У меня давно не было чемпионатов, а родители денег не дадут.
Надежда непонимающе вскинула бровь. Я заметила маленькие морщинки на ее лбу, и в этот момент она выглядела такой мудрой. Каждое морщинистое выражение лица прятало за собой множество историй, успехов и разочарований, которые она исповедала в своей карьере фигуристки.
– А как же твоя мать? И вообще, почему ты от неё ушла?
Она тут же вспомнила о моей матери, и я почувствовала, как горечь заполнила моё сердце. Я опустила взгляд, как будто искала поддержку в дружелюбной поверхности стола.
– Она сказала, что не хочет больше тренировать меня, – ответила я так тихо, что едва сама себя слышала. – И денег на академию она точно не даст.