– Ну, не то чтобы… – засомневался я.
– Из-за нас, из-за нас, – заверил меня всё тот же алкаш. – Так ты иди домой. Последи там за этой агенткой. А мы с парнями вам всё принесём.
– Да-да, хавчик будет что надо, – заверил второй алкаш.
– И бутылочку прихватим, – подытожил третий.
– Ты, главное, её до беспамятства доведи.
– Да для вас, парни, я на всё готов, – заверил я алкашей. – Мы же друзья!
– А как же, – закивали все троя.
– Ну, я побёг, а то вдруг очнётся?
Под одобрительный гул алкашей я прямо-таки влетел в свой подъезд и только там позволил себе широкую довольную улыбку.
***
В квартире моя довольная улыбка пожелала потеряться в недрах меня, причём чем быстрее, тем лучше. Причиной этому были два голодных глаза, встретивших меня на входе. Никогда не думал, что у Мары могут быть такие глаза. Казалось, ещё чуть-чуть, и принцесса варов накинется на меня, а после, с наслаждением разрывая, утолит свой адский голод. Тем более что она знала, какой я на вкус, и ей это нравилось.
– Подожди совсем чуть-чуть, – попытался я уговорить Мару и остаться в живых. – Еда уже на подходе.
– Холодно, – прошептала Мара. И я, отведя взор от адского пламени голода в её глазах, заметил, что её прилично так подколбашивает.
– Так чего ты под душем-то не отогрелась? А ну марш обратно, – накинулся я на принцессу варов.
– Я отогрелась, – жалобно возразила Мара. – Только всё равно холодно.
– Значит, не до конца отогрелась…
– Это она с непривычки, – перебил меня Ит.
– С какой ещё непривычки?
– А ты что, разницу совсем не замечаешь? – иронично спросил Ит.
– Я когда-нибудь найду способ тебя придушить, – пообещал я лесному духу.
– Да шёрстки у неё нет, вот с непривычки и мёрзнет, – проворчал будущий задушенный.
– Вот я тупой, – вслух покритиковал себя я.
– А я что говорил, – радостно изрёк Ит и получил испепеляющий взгляд.
– Холодно, – как сомнамбула, прошептала Мара.
– Сейчас, сейчас, – заторопился я. – У меня есть то, что тебе нужно.
И ведь у меня действительно было. Точнее, был. Роскошный свитер ручной работы. Связанный из чистой овечьей шерсти заботливыми руками моей покойной бабушки. Плотный, толстый и очень тёплый. Ещё он был длинный, почти до колен. Бабушка специально вязала мне его для зимней рыбалки. Чтобы даже в лютые холода и пронизывающий ветер её внук не чувствовал дискомфорта. Она связала его за несколько месяцев до своей кончины. И я хранил его как память о ней. Даже в самые запойные времена, когда мой организм отказывался функционировать хотя бы без капли спиртного, я не продал этот свитер, не обменял его на бутылку водки.