Пока она отцепляла застрявший в окне помпон, остальные уже были внутри беседки-ракеты и сюсюкались с псом.
– Ой, ты такой бе-е-едненький!
– Такой хоро-о-оший!
– Красавчик!!
Вот последние два пункта меньше всего подходили для описания лежащего на мерзлой земле животного. Черный в коричневых разводах, всклокоченный как старая искусственная шуба, щенок скалил безобразную морду в залысинах, острыми треугольными зубами. Как будто кто-то вставил в пасть уменьшенную копию медвежьего капкана. Два жутких оранжевых глаза таращились на влезших в ракету спасателей. Варька протянула было руку погладить, и тут же отдернула от злобно чавкнувшей челюсти.
– Ыыыыы- заныла собака.
В ракету влезла Ленка. Оценила ситуацию, присела перед животиной.
– Если ты будешь кусаться, ты сдохнешь. Замерзнешь и всё. Хочешь жить, иди ко мне. – и девочка раскрыла руки.
– Ыыыыыы – пес ныл и прядал носом. Потянул морду к руке, к другой. Посидел подумал и слабо шевельнул коротеньким хвостом. За что был немедленно схвачен Ленкой в объятия.
– Какой -то он странный, – сказал Димка, осторожно гладя щенка по спине, – и дрожит все время.
– Ты бы на холодной земле полежал, не так бы затрясся, – огрызнулась Ирка, которой удалось дотянуться только до хвоста.
– Ха-ха-ха, на зяблика похож, зябнет все время – вставил Глыба умность, как всегда в своем репертуаре.
– Зяба! – заржал Диман – пусть его зовут Зяба!!
– Идиот! – отпихнула Диму Варька и стала наглаживать офонаревшему зверю брюхо.