– Это всё подстроено! – не сдаваясь, вскрикнул старик. – Кто-то из ваших людей куплен и это всё подстроил! Почему инквизицию не допустили к расследованию?! Я буду жаловаться…
– Остынь, Даниил. Жаловаться он будет… – поморщился Дмитрий и, откинувшись на кресле, с неприязнью поглядел на патриарха. – Вашу инквизиторскую шайку не допустили к расследованию, так как виновник принадлежит этой же шайке.
– Да как вы смеете бого… – хотел возмутиться Даниил, но мощная аура ударила по голове, а все предметы привычно врезались в потолок.
– Ты забываешься, патриарх! С кем ты, по-твоему, разговариваешь?! – привстал император. – Я ваш рассадник ватиканского инквизитория разгоню ко всем дьяволам! А половину уволю прямиком на костёр! И тебя следом за ними!
– Тише-тише, Мить, – улыбнулся Максим, выставив перед собой руки. – Ты сейчас и своего директора СПТК уволишь, – кивнул тот на генерала, который тоже скрючился, схватившись за грудь.
Глубоко вздохнув, император опять откинулся в кресло, в унисон с падающими предметами. Давление силы сразу прекратилось. Николай испуганно выпрямился и рефлекторно сделал шаг назад. Даниил же, чудом не схватив сердечный приступ, был очень бледен.
– Значит так… – спокойно начал государь. – У меня нет времени заниматься вашими разборками. На носу переговоры с Монголией и Китаем, и всю неделю выслушивать законотворческие и экономические отчёты в сенате, – поглядел он на директора Тайной Канцелярии. – Тебе, Николай, даю исключительные полномочия на проверку каждого сотрудника инквизитория. С Папой Римским я позже переговорю сам. И дай нагоняй Семёнову из Гвард-инфо-щита, чтобы побыстрее затёрли дискредитирующую церковь информацию. Народных волнений нам только не хватало.
– Будет исполнено, Ваше Величество! – отчеканил директор.
– Можете быть свободны, – сказал Дмитрий и красноречиво поглядел на патриарха. – Вы оба можете быть свободны.
– Как прикажете, – поклонился генерал, а патриарх, всё так же бледный лицом, кое-как встал и пошаркал на выход, не отдав почести правителю.
Максим и Дмитрий проводили их задумчивыми взглядами, а когда двери закрылись, государь спросил:
– Что думаешь, Макс?
– Насчёт чего?
– Насчёт вообще всего этого смердящего безобразия, – фыркнул Дмитрий, поглядев на друга.
– Как ты и сказал – это смердящее безобразие, – пожал тот плечами. – Но если чуть конкретнее – знал бы я, что творит эта мразь Заволжский, удавил бы лично, без суда и следствия.