Ричардс и сам не заметил, как вдруг пробудился. Что-то вытолкнуло его из тайных сладких грёз злой железной рукой. Может, хлопнула дверь? Или раздался звонок? Но в операторской царила тишина. Офис пустовал – не считая сладкого спавшего дежурного. Офицеры патрулировали город, как и должны были… ну, или засиживались в местном баре, заливаясь холодным пивом на глазах у честного народа.
Шериф ощутил внезапное раздражение, даже бешенство. Сколько раз он говорил этим придуркам держаться подальше от забегаловок во время службы? Поганцы, они не верили, что старик Рич посмеет их уволить. Конечно, в нынешней ситуации это было бы глупо – если он разом возьмёт и даст вольную всем пьяницам, то в участке никого не останется. Но в этот миг он был так зол, что вышвырнуть всех к чёртовой матери казалось не такой уж плохой идеей.
«Пусть эта дыра вовсе останется без полицейского участка. Пусть этот проклятый город вообще некому будет защищать», – раздалась в голове острая мысль.
Шериф тяжело поднялся и заглянул в окно. На улице царили сумерки – естественно для двух часов ночи. Он высунул голову и дохнул прохладным воздухом в надежде прочистить голову. Но от этого проклятого дурного воздуха стало только хуже. Из-за близлежащего нефтеперерабатывающего завода город буквально дышал отравой. Он разносил ядовитые отходы по земле и рекам, но кому-то из местных ещё хватало глупости заниматься фермерством, ловить рыбу и купать здесь детей. Иногда Ричардс всерьёз думал, что именно плохая экологическая обстановка спровоцировала у жителей воспаление мозга.
Внутри по-прежнему свербела тревога. Словно комар, мерзко жужжащий над ухом, она не давала Ричардсу покоя и пробуждала неприятные подозрения. Он пытался воззвать к логике. Ночь сегодня на редкость тихая, спокойная. Никакой поножовщины. Никаких бытовых разборок, массовых драк и пьянок посреди города. За восемь часов дежурства – только два вызова, один – от малолетних хулиганов, второй – от Мэг Гиббонс, умолявшей выпустить мужа из каталажки.
Мэг сама пару дней назад прибежала в участок и рассказала, что Дастин её избил (не в первый раз – домашнее насилие у них было нормой). Ричардс «закрыл» пьяного вусмерть правонарушителя, не обращая внимания на потоки нечленораздельной брани. Больше всего он хотел, чтобы мерзавцу дали приличный срок. Но избитая жёнушка испугалась общественного порицания и битый час молила шефа, чтобы пьяницу выпустили. Стандартная ситуация для Блэкхолла. Местные жительницы давно уверовали в мысль, что лучше ходить битой и без зубов, чем терпеть косые взгляды соседей и быть объектом сплетен из-за своего одиночества.