Пригляделся. Один из торопливо и нервно куривших зеленых человечков показался знакомым. Виталик?
Того хуже. Бред наяву, да еще визуально-конкретный. Измененное сознание?
К черту оба полушария. Бежать, не оглядываясь…
Зеленый человечек – вроде как Виталик – приветственно замахал мне обеими руками.
Ну да, конечно он. Даже руками махал не как все, а крупно, нарочито, по-актерски.
Ну хоть не бред, не белая горячка – детский спектакль с утра пораньше. Волшебник Изумрудного города. Массовка, выскочившая в антракте во внутренний театральный дворик покурить.
2
С Виталиком мы познакомились за пару лет до.
На «встрече творческой молодежи», для которой нас специально свезли в подмосковный Дом творчества.
Предложение поехать исходило от того самого комсомола, из которого меня прямо перед тем активно выгоняли. Причем не за что-нибудь пристойное, за пьянку там или аморалку, а за политику.
Наташа сказала: «Зря отказываешься. Поехал бы на пару дней – хоть отоспишься».
Сыну было месяца два-три, не больше, орал он ночами нещадно, а рано поутру надо было двигаться в школу – учительствовать.
На первых уроках глаза слипались, язык с трудом поворачивался. Спасая себя, мучил детей: давал бесконечные самостоятельные и контрольные.
Для мыслей о высоком предназначении, о незапятнанной репутации представителя параллельной культуры, андеграундного поэта, которому западло идти на какие-то сделки и компромиссы с властью, места в бессонной голове оставалось все меньше.
Я малодушно согласился.
В школе меня отпустили, поскольку бумага была из ЦК комсомола.
– Так вы комсомолец? – удивленно спросил директор.
Я неопределенно пожал плечами.
К назначенному часу прибыл на побывку к воротам комсомольского дома в Колпачном переулке, где незадолго до того меня и выгоняли.
Тьма. Холод. Декабрь.
Явился вроде на рассвете, но все равно опоздал.
Охранник у ворот долго искал меня в списках допущенных. Поставил галку.
– Зайдете в здание, там уже выступает секретарь ЦК, потом вы все садитесь вон в те автобусы и едете.
Оглянулся в поисках пути к отступлению. Поздно.
Вдоль переулка в ожидании творческой молодежи томились пустые автобусы с опознавательными надписями на ветровых стеклах…
Обнаружил автобус с биркой «Писатели», залез, добрался до заднего сиденья, отключился.
Проснулся от натужного чихания нашего с трудом заводившегося автобуса.