– Либо чертовы гномы, – прошипел я. – Нюхачи и подземные сволочи. Напоминают мне кротов. Когда достаешь их из лунки за ноги или за бороду, они смешно так ножками дрыгают в воздухе…
Маша аж рот раскрыла от удивления.
– Они так же, как и кроты, пищат, когда перекидываешь их через каменную стену. Забавно, в общем…
– Я даже спрашивать не буду, откуда такие знания, – ошарашенно проголосила Мария. – А на что… на что еще у тебя аллергия?
Я остановился, посмотрел в эти изумленные глаза, и покачал головой. Раздраженно, разумеется.
– Как и всех других живых существ. На темных эльфов. Сволочи те еще! Постоянно мажутся сажей и устраивают подкопы сразу до сокровищницы. Идиоты… – Маша все еще не закрывала рта, поэтому я продолжил поражать ее малый объем активной, мозговой жидкости. – А еще, они любят выносить мешки с зерном из амбара. Представь себе! Вот и зачем им все это?
– Я два раза в жизни видела темных эльфов, – как-то больно спокойно сказала Маша. – И то, один раз, когда мне было лет пять, и на город напали степное племя троллей, а потом, лет в шестнадцать, когда в нашу академию пришли черные маги.
– Типа, темные эльфы вестники чего-то плохого? – догадался я. – Ясное дело! Крысы. Самые настоящие!
– Ага, – согласилась она со мной. – Они мародерствовали раньше… и не трогали только орков и львиноголовых, боятся и тех и тех…
Кто такие орки, разумеется, я знал. Прекрасные и выносливые рабы. Таких – только в упряжку и пахать… пахать, и еще раз – пахать. Львиноголового я сегодня тоже видел, но ничего конкретного про него сказать не мог.
И стоило нам только повернуть за угол длинного дома, где все стены, казалось, были сделаны из стекла, как я увидел с десяток чернокожих эльфов.
– Черт, – протянул я. – Действительно, они…
Переспросил на всякий случай у Маши, есть ли другой путь, потому что я не хотел дико чихать из-за этих уродцев, но получив от той отрицательный ответ, чуть-чуть расстроился. Зажал нос двумя пальцами, и молчаливо двинулся параллельно шумной компании, которая забивала других эльфов.
Только вот пройти спокойно у меня не получилось.
Как только я не поравнялся с какой-то бабой верхом на дикой кошке, как яростный чих, вырвался из меня, да с таким звуком, что стекла задрожали.
– Твою мать, – прошипел я, растирая прослезившиеся глаза. – Выродки…