– Разве вы не видите, что там полно варваров? Если хотите выжить, нужно бежать поскорее. Что же вы сидите?
Улыбнувшись, сонби невозмутимо ответил:
– Какой смысл бежать на своих двоих, если все равно варвары, ловко скачущие на лошадях, догонят и убьют или схватят в плен? Если хочешь жить, забирайся к нам в шатер.
Беглец решил, что сонби сошел с ума. Но он понимал, что попытка бегства в любом случае приведет к тому, что его поймают. Слабая надежда зажглась в его сердце, и он вошел в шатер.
Маньчжуры брали в плен или убивали всех, кого встречали на пути. Однако удивительно было то, что они не касались шатра, в котором находились сонби и его спутники. Они вели себя так, словно шатер был невидим. Прячущиеся в шатре провели ночь в безопасности. Наутро беглец вздохнул с облегчением. Но он по-прежнему недоумевал, почему воины не тронули ни его, ни сонби со слугой.
Китайская пейзажная живопись эпохи Цинь.
The Metropolitan Museum of Art (public domain)
Армия двинулась дальше. Несмотря на то что маньчжуры атаковали весь день, сонби со спутником и беглец были целы и невредимы. Поднявшись, сонби приказал слуге собрать шатер и отвязать лошадей. Беглец решил спросить имя сонби, полагая, что тот обладает некой божественной силой, которая помогла им спастись. Но сонби ничего не ответил, а просто сел на коня и ускакал вместе со слугой.
Чудом избежавший смерти беглец скитался то тут, то там, а когда маньчжурское нашествие окончилось, вернулся в свой дом в Ханьяне. Там он встретил другого жителя, который бежал с ним, но был схвачен маньчжурами и затем освобожден, и разговорился с ним о своей встрече с воинами. Беглец рассказал ему про шатер, установленный сонби, и спросил:
– Почему же маньчжурская армия не обнаружила меня?
Собеседник удивленно ответил:
– Какой еще белый шатер под сосной? Я ничего подобного не видел. Там возвышались высокие крепостные стены, окруженные глубоким рвом, армия отправилась дальше, оставив их нетронутыми.
Иными словами, белое полотно, которое развернул сонби, было сокровищем, обладавшим необыкновенной способностью заставлять видеть вместо него крепостные стены и ров. Это делает его поразительно похожим на волшебный эльфийский плащ из «Властелина колец». Считается, что люди мыслят одинаково независимо от эпохи, но тем не менее удивительно, что в народных сказках эта идея родилась почти за триста лет до Толкина.