– Прилично, Эльза. Выразительность появилась, наконец-то. Целый год не могла добиться. Но за наряд свой и за непослушание, неделю на час больше занимаешься.
– Но, мама…
– Эльза, всё! – махнула она рукой, чтобы дочь замолчала, – Не заставляй меня повышать голос на работе. Ты знаешь, как я это не люблю.
– Хорошо, Фрида Карловна, – понуро кивнула Эльза, накинула пальто и пошла на выход, – Я ждать вас не буду. Пойду.
– Картошку почистишь к моему приходу, – раздалось вслед.
Эльза не пошла сразу на выход. Она дождалась, пока закончится очередной номер и тихонько открыла дверь в актовый зал, чтобы ещё раз убедиться, что Рустама нет и увидела на месте, где он сидел длинную белую розу. Она не могла быть больше ничьей, остальные сидели в этом ряду только через четыре места от него. Эльза зашла, стараясь сильно не шуметь, взяла розу и села на его место. С главного входа зашла мама и заняла своё прежнее место впереди. Пока ансамбль скрипачей играл, она с закрытыми глазами вдыхала прекрасный запах розы и улыбалась. Внутри всё от радости пело. Незаметно вышла в коридор, отломила ножку, выкинула её в урну и вложила розу в свою самую толстую книгу с упражнениями в твёрдом переплёте. Чтобы мама не увидела и допросов не устраивала ей. Возвращалась домой она сегодня как никогда довольная, несмотря на озвученное наказание. Главное, что он видел её – красивую и играющую. Ещё и с цветком пришёл. Ей никогда ещё ни один мальчик не дарил цветов, тем ценнее была эта прекрасная розочка. Самый счастливый момент в её жизни.
Сейчас уже всех подробностей не вспомнить, но Рустам по малолетству, поддался влиянию сверстников и лет с семи подворовывал на рынке. В основном, лепёшки, фрукты или жвачки с конфетами. Ребята быстро убегали от продавцов и потом часто делились между собой едой. Но однажды, когда ему уже девять исполнилось, в очередной раз Рустам пришёл в хлебный ряд и украдкой, как можно незаметнее для других, потянулся за свежей горячей тандырной лепёшечкой. И только успел стянуть, как тут же его за руку поймал молодой парень лет семнадцати. Видимо, старшеклассник или выпускник, учитывая, что был с рюкзаком и в школьной форме. Рустам запаниковал и начал вырываться, но хватка у того была крепкая.
– Ага*, отпусти. Я больше не буду, – жалобно проговорил мальчик.