– Почему же так? – спросила она.
– Потому что, если выстрелить в переднюю дверь, пуля выйдет через заднюю и нигде не застрянет. Если все двери будут открыты.
Сразу за входной дверью начиналась гостиная. В следующей комнате была спальня, за ней – кухня с черным ходом, ведущим во двор, а еще чуть дальше – флигель. За домом стояли старый табачный амбар, коптильня и курятник, примыкающий к одной стороне большого амбара. Сколько ни искала Рэй Линн следы первого брака Уоррена, было очевидно, что Кобб уже давно живет один. Женской руки тут не хватало, судя по тому, какой беспорядок ее встретил. Возле кресла, в котором Уоррен читал по вечерам, громоздились стопки книг, а еще всевозможные газеты, банки со скипидаром, инструменты, тряпки, перепачканные чем попало, кучи грязных тарелок тут и там. Тарелки привлекли ее внимание. Они были молочного стекла, с бледно-голубой каемкой, и Рэй Линн подумала, что они могли принадлежать его первой жене, Иде Нейл Кобб.
– Сердце у нее было не очень, – сказал однажды Уоррен, – и не только в прямом смысле.
Надгробие возвышалось чуть поодаль, на маленькой лужайке у дома. Был у них и сын, Юджин, – он теперь работал юристом в Южной Каролине.
Этот дом, окруженный со всех сторон душистыми соснами, стал для Рэй Линн первым ее домом, и она постаралась сделать его по-настоящему своим. Повесила на окна собственноручно сшитые занавески. Протерла все до последнего дюйма, сверху донизу. Уговорила Уоррена покрасить кухню. Как-то под вечер, вскоре после свадьбы, муж стоял с ней на крыльце, положив одну руку ей на плечо, а другой показывая на растущие вокруг сосны разных пород.
Он сказал:
– А вот это, золотце, самое главное: длиннохвойная сосна.
У него вошло в обычай называть ее так, и Рэй Линн нравилось, как он растягивает это слово: «зо-о-лотце».
За плечами у Уоррена был большой опыт производства скипидара в Северной Каролине. За семь лет он обучил Рэй Линн всем хитростям и тонкостям, и теперь она работала с ним вместе от восхода до заката. Немало они трудились, нечего сказать, – оба пахали как проклятые, чтобы с голоду не умереть. Только самой себе Рэй Линн могла признаться, что иногда задумывалась: не затем ли Кобб на ней женился, чтобы заполучить еще одни рабочие руки. Но не хотелось думать, что дело только в этом. Она верила, что он по-своему любит ее, просто и без сантиментов.