Буч продолжал:
– Слыхал, они сдают хибарки по пятьдесят центов, по доллару и по два доллара. Интересно, какая между ними разница?
Уоррен пояснил:
– Да почти никакой, просто в каких-то есть лишняя комната или просто чуток попросторнее.
– Во как. У них там и магазинчик свой, и бар, и школа для ребятишек, и церковь – считай, все, что нужно, под рукой. И хибарки эти разборные: когда на одном месте работа кончена, их разбирают и перевозят на другое.
– Я бывал уже в таких лагерях, – заявил Уоррен. – Там сейчас жизнь не мед, имей в виду. Да к тому же у нас и тут дела идут неплохо, а, золотце? – Он взял жену за руку и сжал ее.
Рэй Линн не ответила; она слушала Буча, и в голове у нее постепенно складывалась идея.
Уоррен потряс ее руку, ожидая подтверждения своим словам, но она повернула к нему голову и сказала:
– А что, если нам поехать пока туда поработать, Уоррен?
Муж выпустил ее руку.
– Зачем нам отсюда уезжать? У нас же свой дом есть. И работы полно – хватит на всех в округе, кто заработка ищет.
Вот то-то и оно, подумала Рэй Линн, а тянем лямку ты да я. Она откинула со лба волосы, ставшие непослушными от влажного воздуха. Буч так и пожирал ее глазами.
– Рэй Линн, – сказал он, – я тебе когда-нибудь говорил, какая ты красотка?
– Каждый раз, Буч.
Тот повернулся к Уоррену:
– Ну правда же, а?
Кобб, все еще раздосадованный предложением жены, теребил вылезшую нитку на рубашке.
Рэй Линн сменила тему:
– Что тебе положить, Буч? Хочешь кусочек моего пирога?
Крэндалл ответил:
– Твоего-то пирожка я бы отведал.
Он хихикнул над своей шуткой, а Рэй Линн бросила взгляд на Уоррена, но тот с озабоченным видом поправлял лямки комбинезона. Она встала, чтобы подать Бучу пирог.
Буч был парень ничего, но некоторые его привычки Рэй Линн раздражали. Например, когда он пялится на нее без конца, а Уоррен сидит чурбан чурбаном и молча слушает сальности приятеля.
К облегчению Рэй Линн, Буч оставил свои шутки и снова повернулся к Уоррену:
– Как там дела у твоего Юджина с этой юридической практикой в Южной Каролине?
– Да ничего вроде бы.
И разговор перешел на другое.
Доев кусок пирога, Буч поднялся со стула и сказал, что ему надо пойти проверить свиней. После его ухода дождь усилился, поднялся ветер. Деревья раскачивались из стороны в сторону, отвлекая Рэй Линн, пока она с раскрасневшимся от пара лицом помешивала в кастрюле тушеную окру. Она открыла духовку взглянуть, готовы ли бисквиты, как вдруг что-то сильно грохнуло, и обломившийся сук, к ее испугу, пробил крышу чуть ли не над головой. Почти сразу же с потолка потекла вода, залила горячую плиту, и та зашипела.