– Мра-а-а-у! – кричит испуганный Васька.
– Просто вызвать скорую, – шепчу с трудом я.
Встать не могу, боль легче терпеть только когда на четвереньках. Телефон на тумбе. Тянусь к нему. Ладони в постели от страха, и телефон высказывает из моей руки, катится куда-то очень далеко под двуспальную кровать. Так далеко, что мне в моем беспомощном состоянии не достать.
Вид беременного животика Полины неожиданно резанул по самым нервам. Просто пинок под дых. Картинка отказывалась укладываться в голове. Полина, черт побери, беременна.
Раньше беременный вопрос меня стороной обходил. Это сейчас с головой окунулся в дела перинатального центра и поневоле поднаторел, беременных разглядывая. У несчастной Ксюши, которая сегодня рожала, было неполных девять месяцев. Живот был просто огромным. Почти таким же, как её горе.
У Полины живот – маленький. Активно беременный, но все равно аккуратный, словно шарик засунула под свитер. Сколько там месяцев, шесть, семь? Выходит, почти сразу после того, как мы с ней…зубами от злости скрипнул.
Не моя женщина, прекрасно это знаю. Моей не будет, она сама сделала выбор, а предателей я не прощаю. Но все равно – больно. Неожиданно сильно больно. Наш разрыв был таким болезненным, что я пытался полностью из головы её выкинуть. И смог дальше жить. Но…хотелось ли мне, чтобы она была счастлива без меня? Если я несчастлив? Очень сложный вопрос. Безумно тяжело желать счастья тому, кто когда-то был смыслом твоей жизни.
Выбросить Полину из головы снова не получалось. Один раз даже мимо Технической проехал – там раньше стоял барак, в котором Полине квартира от бабушки досталась. Там, ожидаемо, пустырь, дом снесли ещё летом. Останавливаться не стал.
Планы какие-то были на вечер, все отменил, уехал домой. Большая, красивая квартира в самом центре, за окнами – россыпь огней. Я телевизор включил, чтобы не сидеть в тишине. Там болтают о чем-то – не слышу даже. Думаю о том, что в животе у Полины ребёнок другого мужчины. А уж как он туда попал, всем понятно. Снова и зубы стискиваю и кулаки.
Позвонили мне в девять вечера.
– Родила Белогородцева, – устало сказал врач.
Признаться, из-за Полины я и забыть успел, что у меня есть подопечная. Теперь вспомнил и стыдно.
– И как? – с надеждой спросил я.
– Ожидаемо, – ответил он. – Мальчик. Стабилен, дышит сам, реакции есть. Лежит в реанимации, ваш хирург уже здесь.