По большому счету, хорошему человеку совершенно чужд психологический и нравственный авантюризм, как таковой. В некоторых, особенно редких случаях, бывает некоторое присутствие интеллектуального авантюризма у ученых высокого уровня. Да и то, лишь с формальной точки зрения. Их, собственно, всего две-три сотни на всю страну. Да и в их случае проявления даже самого минимального нравственного авантюризма находятся под их жесточайшим контролем. И поэтому не имеют возможности увеличиваться в количественном и качественном плане. И потом: у них так хорошо развита интуиция, что она предостерегает человека от многих ненужных соблазнов и искушений, характерных для большинства обычных людей. И вообще: их жизнь и творчество существуют по совершенно иным правилам и законам, нежели у обычных людей. И поэтому большинство распространенных стандартов к ним принципиально неприменимы.
Хороший человек не может быть алчным. Это, конечно, не значит, что он полностью равнодушен к деньгам. Но они не входят в число его главных ценностей жизни. Он никак не ассоциирует свое достоинство, свою значимость с их количеством. Он, правда, совсем не обязательно ведет предельно аскетический образ жизни. И ничто хорошее человеческое ему не чуждо. Но, тем не менее, духовные и нравственные ценности жизни стоят для него существенно выше, чем материальное благополучие. И в оценке себя, и в оценке окружающих. Ему не свойственна банальная амбициозность. Вместо этого в нем есть реальное и весьма осмысленное чувство собственного достоинства. Основанное, в первую очередь, на хорошо развитой самокритичности и постоянном жестоком и многогранном самоконтроле.
Любые всплески легкомысленности и безответственности пресекаются им на корню. Потому как, в нем присутствует достаточно хорошо развитая система принципов и убеждений духовного характера. У него есть более четырехсот табу нравственного и психологического характера. И верность этим табу он хранит из уважения к самому себе. А не из-за опасения получить большое общественное порицание.
Совесть – его главный и постоянный цензор. И он старается больших компромиссов с ней не заключать. По крайней мере, из личных эгоистических соображений. Конечно, это весьма непросто. Но для него важнее иметь собственный душевный комфорт, нежели ввязываться в какие-либо авантюры и интриги. Пусть даже и выглядящие весьма привлекательно и перспективно.