Однако столь тщательный и красочный анализ событий не убедил другую сторону диалога.
– Воистину, – воскликнул звучный поставленный голос, до этого выражавший негодование. – Правду говорит пословица: глупость отлична тем, что способна погубить не только доброе начинание, но даже величайшее злодейство!
– А вот оскорблять нас не надо. Мы хоть и наёмники, но нам тоже бывает обидно. Или вы думаете, у нас нет чувства собственного достоинства?
– Вперёд! – заревел голос так, что повзлетали птицы с ближайших крон.
Принц тем временем с восхищением разглядывал стрелу. Ведь это первая в его жизни разбойничья стрела (хотя разбойников он видит не впервые)! Какое прекрасное и долгожданное начало приключения! Он живо возродил в памяти все вехи и ключевые повороты таких приключений, описанных в книгах, в его глазах являвшихся чем-то вроде путеводителей по интересной жизни. Его оглушат, свяжут, а потом кто-нибудь его спасёт, а в конце, пройдя долгий путь домой, все будут жить долго и счастливо. К тому же оптимизма добавляло то, что первая атакующая его стрела не стала одновременно и последней. В его книгах не было по-настоящему реалистичных (и коротких) приключений, начало и конец которых умещались в одну фразу.
Из кустов тем временем хлынула толпа мрачных молчаливых людей в отвратительного кроваво-пепельного цвета одеяниях. Это была классическая засада, устроенная по обе стороны дороги. Принцу пришлось броситься на пол и как раз вовремя: арбалетный болт влетел в окно и вонзился в стекло противоположной дверцы на уровне его головы. Подтянулся отряд сопровождения из хвоста процессии, и завязался бой. Звуки, которые доносились до ушей Невейна, напоминали злую пародию на оперу: здесь был и крайне немелодичный звон металла, и голоса, вместо арий выкрикивавшие проклятия, а аккомпанементом всему выступали крики птиц и шелест листьев, которых нежно касался лесной ветерок. Карета качнулась, когда в неё врезалось тело, отброшенное копытами напиравшей лошади.
А затем всё смешалось. Время исчезло. Чувства обострились. Мысли вознеслись к облакам, как клубы пара. Невейн робко выглянул из окна, и сердце его сжалось, когда он увидел истекающие кровью тела. В его мозгу возникли образы боли и напрасных страданий, что волнами проносились мимо и окружали его, как бурный океан – крохотный, полузатопленный приливом атолл.