Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - страница 8
Когда Кнуд Расмуссен вырос и собирался основать торговую факторию на мысе Йорк, его отец, будучи членом комитета, поддержал сына в этом начинании, как, впрочем, поддерживал его всю свою жизнь. Кристиан Расмуссен умер 10 ноября 1918 года в Лунге.
С момента своего рождения Кнуд Расмуссен находился между двух культур. Первая зиждилась на прочных скрепах семейственности, государственной службы, христианства, миссионерской работы и Дании – колониальной державы, диктовавшей эскимосам условия и контролировавшей их соблюдение. Именно об этом шла речь, когда разговор велся на датском языке. Вторая включала в себя эскимосов, погодные условия, язык и легенды, хижины и собак, представляла территорию детства и была скрыта от посторонних глаз. Он соприкасался с этим миром, когда переходил на гренландский язык. Эти крайности являлись полюсами его жизни, напряжение между которыми стало его движущей силой, причем в своей основе напряжение имело лингвистическую природу. Чем старше он становился, тем яснее понимал это. В дневнике 18 декабря 1903 года Кнуд пишет: «Но растущее во мне напряжение – это и есть моя жизнь и бьющийся пульс моей работы».
Семейное фото. Слева направо: сестра Вильгельмина (Ми), тетя Хельга (из семьи Флейшеров (?), неизвестная женщина, мать (сидит), брат Кристиан, отец и сам Кнуд. Из архива библиотеки города Хундестед
Вместе с ними в доме проживала тетя Хельга, которая принимала активное участие в обучении детей школьным предметам. В семье было трое детей – Кнуд, Вильгельмина и Кристиан. Учеба была делом необходимым, но жизнь на природе проходила куда веселее. Кнуд рос здоровым, обаятельным мальчиком, быстро превратившимся во всеобщего любимчика. Вот что рыболов Натаани рассказывал Йоргену Флейшеру о тех временах: «Что правда, то правда, маленький Кнуд был совершенно бесподобен. ‹…› И что это был за дикаренок! Мы придумали игру в собачьи упряжки, и Кнуд вызвался ими управлять, пока мы, его товарищи, выступали в роли собак. Мы „стремительным галопом“ носились вниз по холму Джулии мимо пасторского дома, а Кнуд подгонял нас, выкрикивая слова ободрения. И неважно, что у нас в тот момент перехватывало дыхание. Во время игры с Кнудом непременно что-нибудь происходило. Ведь „собак“ тоже нужно кормить, и после игры Кнуд приглашал всю ораву в дом пастора, где нам выдавали по толстому ломтю ржаного хлеба. Какая же радость нас охватывала, когда мы попадали в теплое жилище священника – вам этого даже не вообразить!»