Владимир стоял с открытым ртом, не понимая, что происходит и, не веря собственным ушам.
–Вы шутите!? – выпалил Владимир, выдерживая взгляд надменных глаз полицейского, полные враждебности.
Участковый ухмыльнулся и скривил рот в одну сторону. Глаза холодные от отупевшего сознания: он явно получает удовольствие от прессинга беспомощного человека. Сейчас он царь и бог.
–Ты – преступник, Иванченко, и ты должен сидеть в тюрьме – вязко, протяжно изрек полицейский, – Тебе должно быть известно, что ты занимаешься преступной деятельностью…
–Что, убил, своровал, наркоту сбывал?– с возмущением, выдерживая паузу, произнес Владимир.– Спасаю птиц, которые занесены в Красную книгу?
–Именно так.– Заключил полицейский.– Вот поэтому я сейчас одену наручники и доставлю вас вместе с птицами на участок.
Владимир потерял дар речи и сфокусировал взгляд на бочке, от которой, казалось, все еще отдавались гневные слова участкового.
»…больше не пригодится». «Где живу, в какой стране,– думал Владимир,– вот она линия, которая разделяет народ от власти,– сейчас она проходит здесь, во дворе: на одной стороне – я, дети и учитель, с другой – полицейский, потерявший чувство меры.
"Как можно голосовать за такой закон,– думал Владимир, – с ума сошли. Депутаты от народа после избрания слепнут от высоты, на которую они возвысились- с презрением смотрят вниз и с почтением – вверх. И им наплевать, что там происходит внизу".
Дверь в сарай за спиной полицейского закрылась, раздался щелчок: замок захлопнул.
Полицейский разгневался и дернул за ручку – глухо.
–Откройте дверь,– проорал участковый,– а то выломаю.– Он скорчил лицо, нахмурив брови.
–Мы вам птиц не дадим ни за что,– закричал Краснов.– Не отдадим,– раздались еще голоса.
–Даниил, открой,– сказал Владимир.
Молчание.
Полицейский постоял, подумал и решил:
–Значит так,– продолжал он, лелея враждебность.– Я вам даю шанс: их долечиваете и на этом все. Если услышу, что возьмете еще кого-нибудь, пощады не будет.
Знает птица, что без Родины не годится.
Преодолев тысячи километров, два беркута, временами посвистывая, преодолевали последние отрезки пути до Брянщины бреющим полетом, в котором видна величественная стать и спокойствие, лишь колыхались перья черно-бурого цвета на затылке. Длинные перья, отстоящие концами друг от друга, дают им мощь и плавность полета. Потоки воздуха, обтекаемые перья сверху и завихрения у кончиков крыльев снизу создают нулевое сопротивление, поэтому они смогли преодолеть огромное расстояние с Аравийского полуострова без особых усилий. Айси родилась здесь пять лет назад, и это ее пятое возвращение на родину, где она помнит каждый выступ рельефа, каждый водоем, каждое дерево – привычный пейзаж. На этот раз она не одна: вместе с ней следом летит ее избранник – Кел. Инстинкт. Небо и свобода, мощь и величие.