– Князь, вот сей отрок, зело красно пишет! – сказал один из священников и пихнул молодого парня в сторону князя.
Изяслав с интересом посмотрел на молодца. Это был высокий, на вид сильный отрок с горящими глазами. Парень даже позволил себе зло посмотреть на того старика-священника, который только что толкнул его. А в церкви порядок и почет старшим и поболе будет, чем в иных местах.
Через полчаса Изяслав вышел их храма, собираясь лично объехать Киев, оценить ущерб, поговорить с горожанами и наметить план восстановления города. Как раз освобождаются плотники, которые были задействованы на строительстве засечной черты у Переяславля, так что будет кому строить новые дома и целые терема.
Теперь уже можно спокойно ходить по городу, война закончилась. Вопрос с дружинниками умершего великого князя Всеволода решился вполне благополучно, но с некоторыми оговорками. Изяслав взял со всех воинов своего бывшего противника крестоцелование, что они не станут примыкать к Игорю Ольговичу, брату бывшего великого князя киевского, будь тот захочет войны, не пойдут они и к Владимировичам, прежде всего, к Юрию Ростовскому.
Конечно, такая клятва сама по себе не так, чтобы и многое значит. Однако, если эти воины примкнут к Ольговичу, то князь Новгород-Северский, Игорь, наверняка рассчитывающий на Киев, очернит себя клятвоотступниками. А это уже политический момент.
Так что пусть разбредаются бывшие дружинники, кто куда. Изяслав знал, что в Вышгороде собирается дружина, чтобы идти воевать венгров, так что был расчет на то, что большая часть ратников Всеволода примкнет к этой затее и уйдет подальше.
А вечером, уставший, расстроенный и разочарованный князь смотрел в бойницу, пребывая на втором ярусе Золотых ворот. Он наблюдал, как обоз с телом Всеволода Ольговича отправляется в Новгород-Северский. Там, в обозе, есть посол от Изяслава, который должен передать грамотку Игорю Ольговичу.
– Скорблю с тобой, брат мой! Как истинный христианин, не мог не заказать отпевание, но тело Всеволода Ольговича передаю тебе, брату усопшего, дабы ты смог оплакать его и захоронить, как того решишь. Такоже и скарб его, по-христиански скромный, отдаю тебе, – писалось в письме Изяслава к младшему брату Всеслава Ольговича.
Про скромный скарб, конечно, не правда, бывший киевский князь имел хорошую казну. И вот ее полностью отдавать было нельзя. Мало того, что город восстанавливать, так еще и часть небедных горожан какие-то тати в лесах отлавливали и убивали, иных грабили и отпускали. По описаниям, то могли быть половцы.