В целом, здесь, в Ростове, система государственного управления была несколько иной, чем та, что господствовала в иных княжествах Руси. Опираясь на свое боярство, Юрий Долгорукий выстраивал некий прототип абсолютной монархии. Подвластные ему князья и бояре могли советовать, но никогда не указывать князю. На своих землях они владетели, но внешняя политика, как и экономическая – прерогатива ростовского князя.
Когда мы прибыли в Ростов, нас встретили не очень приветливо. Местное боярство увидело конкурента себе и ту силу, с которой князю Юрию придется считаться. Они, бояре и мелкие князья, рискуют получать теперь меньше внимания и милости от князя Юрия. Двести тридцать восемь экипированных, большей частью, опытных воинов это очень существенный аргумент. Именно столько сейчас бойцов насчитывала наша дружина.
– А не много ль ты хочешь, князь? И землю получить желаешь, и особый наряд со мной заключить? – грозно и жестко говорил Юрий Владимирович, скорее, выговаривал Ивану Ростиславовичу.
После прибытия в Ростовско-Суздальское княжество прошел уже месяц. Договор с князем пока еще не заключен. Юрий Владимирович, судя по всему, хотел приручить нашего князя и сделать его одним из своих бояр, но не более того. При этом, пусть и формально, но наша дружина, должная превратиться в Братство – Орден, по задумке остается вне политики между князьями. Было бы неплохо получать помощь и дотации от многих князей. Вот и томил Юрий нас, но сегодня, было видно, что ситуация должна решиться.
– Пошто ты князь тягаешь сего отрока за собой? Я знаю, у тебя есть сын, и это не он, – спросил Юрий Владимирович.
– Коли гневаться не будешь на него, князь ростовский, и дозволишь сказать сему отроку, так он ответит тебе, – сказал Иван Ростиславович, явно теряя терпение.
Месяц быть неприкаянными, проедать свои деньги, не имея четких представлений о будущем – это не то, чего хотелось бы князю, как и его дружине. С такими успехами, вернее, их отсутствием, мы могли бы воевать, и возможно прибыльно, на юге Руси. В таком ключе, если Юрий продолжит, было выгодно принимать сторону Изяслава Мстиславовича и противостоять Долгорукому.
– А пусть и скажет отрок. Давно я не слыхал речей отроков, окромя разговоров сына моего Андрейки, – усмехнулся Юрий Владимирович.
Весь разговор происходил за столом, где кроме князя был его сын Андрей Юрьевич, несколько бояр, князь Иван Ростиславович, Боромир и я. Не трудно догадаться, кого посадили с самого краю.