Хотя, как оказалось, даже до Четвертого порою повышались самые неподходящие люди.
Эрагон продолжал стоять в задумчивости, словно размышляя о чем-то постороннем. Когда ему принесли гильзы, он лишь коротко взглянул на них и разжал руку, высыпав их обратно вниз. Все до единой упали в «зелень» и начали медленно тонуть, покрываясь пузырями ржавой пены.
– Набери мне Кунченко, – произнес он, щелкая переключателем на микрофоне. Теперь остальные не могли слышать входящие реплики.
«Пьедесталовцы» начали обыскивать шахту тщательнее. Двое вернулись к двери и прикрыли ее изнутри, не запирая. Третий занялся карманным компьютером, выполняя приказ командира.
– «Тайкун» на связи, – отрапортовал бодрый голос в наушнике.
Эрагон повернулся и наклонил голову.
– Здравствуй, друг мой, – сказал он. – Узнал меня?
– Генерал?! Вы?! Не может быть! Какими судьбами в наши края?
Лидер клана стиснул рукоять короткоствольного автомата, висящего на плече.
– Я в Дельта-шестнадцать, – произнес он. – Ты ничего мне не хочешь сказать?
– Нет. А что случилось? Что там, генерал?
– Мои люди мертвы. Я хочу знать почему.
– Примите соболезнования. Даю слово, что при первой же возможности…
Ударив по металлическому поручню, Эрагон сломал его. Звонкая трель пронеслась по шахте лаборатории, эхом отразившись от сырых стен.
– Еще одна шутка, и я убью десять первых встречных вояк с Барьера, – тихо произнес Эрагон.
Некоторое время собеседник не говорил ни слова.
– Намек понял, умолкаю, – вздохнул он. – Почему ты решил выйти на меня?
– Ты убил моих людей.
Короткая пауза.
– Что заставляет тебя так считать? – спросил «Тайкун».
– На них напали или же устроили засаду. Организованно.
– Сталкеры. Ваша братва сталкерам не по нраву. Думаю, объяснять не нужно.
– Дверь была заварена. Знакомая работа. И это не ручной резак.
«Тайкун» снова помолчал.
– Ты меня поймал, – признался он. – Да, шахту заварили мы. Но с «Пьедесталом» я не воевал. Куда мне, грешному? Когда я прибыл по наводке, там уже висели трупы. Во избежание рецидивов я распорядился перекрыть вход.
– Кто навел?
– «Ранг».
Эрагон даже не моргнул.
– По-твоему, «ранговцы» объявили нам войну? – спросил он.
– Войну? Вряд ли. Скорее борьбу за мир, но такую, что во всей Зоне камня на камне не останется.
– Ты не снял моих людей. Оставил их висеть.
– Ну да. Я и не сомневался, что тебе они мертвые ближе, чем живые.