Мое сердце сжимается настолько сильно, что я едва могу дышать. Смотрю на него с болью, жду хотя бы каких-нибудь объяснений. Хотя бы чего-нибудь…
Он медленно переводит взгляд то на меня, то на открытые дверцы шкафа.
– Ты… убрал мои вещи, – наконец, не выдержав немой паузы, взглянув ему прямо в глаза, выдавливаю из себя горькие слова.
Он продолжает смотреть на меня молча. Невольно складывается впечатление, что своим молчанием он издевается надо мною…
Тишина между нами становится ощутимой. Я жду, надеясь, что он скажет что-то, хоть как-то объяснит произошедшее, но в его глазах нет ни признаков раскаяния, ни сожаления.
Ничего…
Лишь усталость от собственной фальши, от лжи, которую больше невозможно скрывать.
– Я хотел поговорить с тобой, – его голос звучит глухо, как будто он говорит издалека. Звучит равнодушно…
Слезы, которые я пыталась сдерживать из последних сил, одна за одной стекают по щекам – маленькие солёные капли разочарования и боли.
– Почему? – спрашиваю, но ответ мне уже известен.
Его поступок красноречивее любых слов. Он заявил о своей свадьбе с другой с высокой трибуны перед многотысячной толпой…
На глазах у меня.
Глубоко вдыхаю и едва ли не начинаю задыхаться, ведь в сознании вновь всплывает картинка их поцелуя.
Витающий в комнате запах чужой женщины, исходящий от дорогого итальянского пиджака Германа, ударяет прямо в нос, в очередной раз напоминая о его предательстве.
– Почему что? Почему мои ребята собрали твои вещи по чемоданам, пока ты где-то прохлаждалась? – вытягивает бровь в вопросительном жесте и смотрит на меня так, будто бы я спросила что-то крайне очевидное.
Герман проходит к комоду и берёт в руки пульт.
– Знаешь, Вероника, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – произносит мужчина, затем включает телевизор, листает каналы и останавливается на свежем выпуске новостей.
Громко сглатываю. Герман включил запись того самого выступления, невольным зрителем которого стала я…
– Встречайте, – произносит Федотов с экрана телевизора. – Любовь всей моей жизни, Бестужева Снежана Викторовна.
– Выключи! – из последних сил едва ли не рявкаю я. – Я была на площади, смотрела твоё выступление… Я видела всё своими глазами, Герман… Ты предал меня. Сделал предложение, но при этом женишься на другой…
Мужчина молча выключает телевизор и самодовольно ухмыляется.