Разбираю гардероб в поисках подходящей одежды. Чёрт! Я ведь даже не знаю, куда мы идём! Наверняка нужно что-то деловое…
Выбор пал на струящееся голубое платье длиной чуть ниже колен. Хм… Чтобы не замёрзнуть, не понадобится пиджак…
«– Девушка, с вами всё в порядке?
– Я… Я… Простите меня, пожалуйста, я так торопилась что не смотрела на дорогу, простите меня…»
В памяти моментально всплывает образ незнакомца, чей пиджак я испортила из-за своей невнимательности. Его властный, жёсткий голос эхом раздаётся у меня в голове.
Интересно, где этот мужчина сейчас? Он такой странный… Явно какой-то очень занятой человек. Я всё ещё не понимаю, зачем он отвёз меня на работу…
Стоп, Ольшанская!
С чего ты вдруг решила вспомнить этого негодяя, который силой запихал тебя в машину и напугал до чёртиков!
Этот мерзавец не заслуживает того, чтобы о нём думать!
Хотя… Я не могу не отметить, насколько он хорош собой. Даже под пиджаком было видно, что фигура у него потрясающая. Над ней ему наверняка приходится много времени проводить в тренажёрном зале.
Всё, Ольшанская, забудь уже о нём, как о страшном сне!
Подхожу к зеркалу и любуюсь на своё отражение. Я действительно неплохо выгляжу. Особенно когда моя одежда не в пятнах от кофе, а лицо не залито слезами и тушью, как сегодня утром.
Приглаживаю слегка вьющиеся каштановые волосы и спускаюсь вниз.
– Мама! – ахаю я и несусь к ней, – Как я рада, что ты здесь! Ты потрясающе выглядишь!
Она действительно выглядела хорошо. Длинное тёмно-зелёное платье подчёркивало её стройную фигуру, однако глаза были полны печали и безысходности.
Что же с тобой случилось? Почему ты так реагируешь на невзгоды?
Потихоньку в моей душе начинает зарождаться надежда, что в желании (надеюсь, желании) этого богача помочь нам, нет слишком уж корыстных целей.
– О, вот и Ева принарядилась! – из спальни выходит папа и улыбается, – Девочки, какие же вы у меня красавицы!
Он обнимает нас с мамой, и я впервые за долгое время чувствую, что мы вновь становимся настоящей семьёй.
По щеке катится слеза, но не от горя. А от чувства настоящего счастья.
– Я вас так люблю, – шепчу я, и мать гладит меня по волосам.
Эту идиллию резко прерывает отец.
– Ну всё, всё, хватит нежностей! Нас уже ждут.
Что?!
Кто нас ждёт?
– Мы поедем не сами? – недоумённо смотрю на папу.