– Скучаешь по столичной жизни? – неожиданно спросил Эльги, с которым она еще ни разу не заговаривала о личном: – Я слышал, тебя в Тайную Канцелярию забрать хотели, когда ты год тут отработала. Чего же не пошла, если не секрет?
– Нет, не скучаю, – качнула головой Ива: – Сначала тянуло назад, все-таки там мои друзья из Академии, а потом… Потом я поняла, что там этого ритма не будет. Закопаюсь в бумажках да в выяснениях внутренних дрязг. Нас, ментальных ведьм, потому и зовут в управы разные работать, чтобы у своих в головах крамолу искать. Человек человеку – волк, уж прости за каламбур.
– Так ты и не человек в полном смысле слова, а, как и мы, – чудики. Странная ты, Ива, у канцеляристов и зарплата побольше, и на пенсии без санаториев и домов отдыха не оставляют, и сидят они чистенькие в костюмчиках, а не по канавам да затонам очередной труп выискивают. Сидела бы в кабинете при костюме, а не в говне ковырялась.
– Почему ты не пошел? Мало того, что по параметрам подходишь, неглупый сам по себе, так еще и службу у Его Величества прошел, да не где-нибудь, а в элитном гарнизоне.
– Я… – Эльги замолчал, а затем смущенно улыбнулся и ответил: – Спасибо за «неглупого». Мне, к тому же, в отличие от тебя, пришлось бы года три на дальних рубежах Империи отбарабанить, а тут у меня семья, своя стая.
– Если бы еще раз тебе предложили в канцеляристы пойти, пошел бы? – когда они уже почти подошли к таверне, спросила Ива, чуть повышая голос из-за гомона толпы на площади.
– Нет, – качнул он головой. – Да и старенький я уже. Тебе, если предложат во второй раз пойти, не дури, соглашайся. Ты умная девка, Ива, не страдай ерундой. Не всю же жизнь тебе по трупам ездить. Выгоришь и не заметишь.
– Сказал тот, кто вприкуску с бутербродами разглядывает фотографии расчлененных трупов, – хмыкнула Ива, когда они уже вошли в теплую, напоенную миллионами запахов корчму.
– Я – другое дело, а ты, Ива, девушка. Молодая девушка. Такая работа, ты уж прости, не для вас. У тебя ж с личной жизнью полный ноль, и канцеляриста ты своего прогнала непонятно почему.
Ива чуть было не задохнулась: то ли от возмущения, то ли от смущения. Первое – из-за того, что подробности ее личной жизни благодаря вездесущей, падкой на сплетню Хельге знают все, а от второго – потому что в личную жизнь она пускает только проверенных людей, а Эльги был совсем не тем, с кем бы она хотела обсуждать, почему она рассталась с Хендрихом.